Значение и влияние Ивана Яковлевича Корейши

Василич, Давыдов, Российская империя, Цитаты и извлечения для рефератов

Н. Давыдов

Все население покорно и безропотно подчинялось постановлени­ям, обычаям и распоряжениям, не всегда оправдывавшимся своим содержанием, но преступить которые казалось чуть ли не смертным грехом и во всяком случае поступком чрезвычайной смелости. Ни­кто не дерзал курить на улицах, чиновники не смели отпустить бо­роду и усы, студенты не решались, хотя оно было очень заманчиво, носить длинные волосы, блины можно было есть исключительно на масленице и в положенные для этого дни, посты строго соблю­дались во всех классах населения и т. д.

Религиозность достигала высокого развития, но преобладала внешняя сторона, — безотчетное, по доверию, исполнение обрядов и правил. <…> Попутно с религиозным чувством культивировалось и суеверие; Москва была переполнена разных видов юродивыми, монашествующими и святошами-прорицателями; наибольшее гос­теприимство личности эти встречали в купечестве, но они были вхожи и во многие дворянские дома, а знаменитый в то время Иван Яковлевич Корейша, содержащийся в больнице для умалишенных, посещался тайно, да и явно, кажется, всем московским обществом, а дамской его половиной признавался, несмотря на бросавшуюся в глаза бессмыслицу его изречений, истинным прорицателем, обла­дающим даром всеведения и святости.

Из прошлого. 2-е изд. М, 1914. С. 55-56.

Г. Василич

Значение и влияние Ивана Яковлевича было громадно <…>. К не­му стекалась толпа москвичей, искавших исцеления, воздержания от запоя, семейного плодородия, исправления материальных об­стоятельств, стремившихся узнать свою судьбу, будущее, время смерти, пути счастья и т. д. Количество паломников было так вели­ко, что администрации больницы пришлось одно время прекратить доступ посетителей к Ивану Яковлевичу, так как больница превра­щалась в шумный базар, но общее негодование заставило отменить это распоряжение.

<…> Несчастный больной, по крайнему своему убожеству, был даже неспособен к сознательной эксплуатации легковерных по­клонников <…>. Его поступки были обычные выходки параноика, но болезненно восприимчивое воображение посетителей придава­ло им провиденциальное значение.

Москва 1850—1910 гг. // В кн.: Москва в ее прошлом и настоя­щем. В 12т. М., 1911. Т. П. С. 14-15.

Миниатюра: Портет Ивана Яковлевича Корейши на его могиле на Черкизовском кладбище