Сказание о нашествии Едигея

Сказание о нашествии Едигея

В год 6917 (1408). […]

Той же зимой некий князь ордынский именем Едигей по повелению царя Булата пришел с войском на Рус­скую землю, а с ним четыре царевича и много татарских князей […].

[…] Услышав об этом, великий князь Василий Дмитри­евич опечален был горем, грехов ради наших постигшим Русь: ведь вначале беззаконные измаилтяне ложный мирный договор заключили с нашими русскими князьями и прежде всего с великим князем Василием Дмитриевичем, обманчиво мирясь с ним, ибо никогда не говорят христи­анам истины. Если их немного, то князей наших обманом и злокозненно почестями окружают, и дарами наделяют, и тем злой умысел свой скрывают, и с князьями нашими прочный мир заключить обещают, и пронырством таким ближних от согласия отлучают, и междоусобную вражду меж нами разжигают. И в этой розни нашей сами тайно обманывают нас, становятся для православного люда кро­вожадными волками, подстрекательством отца их сатаны.

Так и ныне, в дни наши случилось. (…)

Едигей же, под видом старой дружбы, посылает к Васи­лию впереди себя с такими речами: «Да будет тебе извест­но, Василий, — это царь идет на Витовта мстить за то, что учинил твоей земле. Ты же воздай царю честь, и если не сам, то сына своего пошли к царю, или брата, или кого-ни­будь из вельмож, ничего не боясь». Так жаждущий крови Едигей хитрил, чтобы против него не собрали даже неболь­шого войска, а сам в это время неустанно приближался. Когда же посол Едигея пришел на Москву и изрек это, князь и все люди были в недоумении, искренние ли это вес­ти или обман. Поэтому и не собирали воинов, а отпустили к Едигею одного из вельмож, именем Юрия, дав ему дружи­ну: при встрече с неприятелем пусть тут же отошлет ее на­зад. Но Едигей захватил Юрия и пошел еще быстрее.

А на Москве от Юрия ждали вестей. Но вот вскоре кто-то, быстро примчавшись, поведал, что враг уже вблизи города. Не успел Василий собрать и небольшой дружины, как город был осажден; он оставил в нем своего дядю, князя Владимира, и брата, князя Андрея, и воевод, а сам с княгинею и с детьми уехал в Кострому. И город пришел в страшное смятение. И побежали люди, забывая и об имуществе, и обо всем на свете. И поднялась в людях злоба, и начались грабежи.

Велено было сжечь городские посады. Горестно было смотреть, как чудные церкви, созидаемые веками и своим возвышенным положением придававшие красоту и вели­чие городу, в одно мгновение исчезали в пламени, как ве­личие и красоту Москвы и чудные храмы поглощает огонь.

Это было страшное время, — люди метались и кричали, и гремело, вздымаясь в воздух, огромное пламя, а город окружали полки нечестивых иноплеменников. И вот тог­да, в пятницу, когда день уже клонился к вечеру, начали появляться полки поганых, разбивая станы в поле около города. Не посмели они стать близ города из-за городских орудий и стрельбы с городских стен, а расположились в селе Коломенском. И когда все это увидели люди, пришли в ужас; не было никого, кто бы мог противостоять врагу, а воины были распущены. И поганые жестоко расправля­лись с христианами: одних посекали, а других уводили в плен. Так погибло бесчисленное множество людей: за ум­ножение грехов наших смирил нас Господь Бог перед вра­гами нашими. Если где-либо появится хотя бы один тата­рин, то многие наши не смеют ему противиться, а если их двое или трое, то многие русские, бросая жен и детей, обращаются в бегство.

Офисная мебель мягкая мебель.

Так, казня нас, Господь смирил гордыню нашу. Так сбылось над людьми прежде бывшее знамение, когда в Коломне от иконы потекла кровь. Многое завоевали рас­пущенные Едигеем измаилтяне: город Переяславль Вели­кий сожгли и Ростов, а также разгромили и сожгли весь Нижний Новгород и Городец и взяли многие волости. И множество людей погибло, а иные от холода поумирали, ибо тогда, на погибель христианам, зима была лютая и стужа превеликая.

Памятники литературы древней Руси. XIV—середина XVв. М., 1981. Кн. 4. С. 245, 251,253.

Миниатюра: Нашествие хана Едигея