Роль Минина и Пожарского в спасении державы

Костомаров, Московское царство, Цитаты и извлечения для рефератов

Н. Костомаров

[…] князь Пожарский находился в своей вотчине Линдехе за 120 верст от Нижнего и едва оправился от ран, полученных в Москве, как к нему прибыли: нижегород­ского Печерского монастыря архимандрит Феодосий и дворянин Ждан Болтин с посадскими людьми приглашать его сделаться начальником ополчения, которое затевалось в Нижнем Новгороде. Князь Пожарский отвечал: «Рад за православную веру страдать до смерти, а вы из посадских людей изберите такого человека, который бы мог со мною быть у великого дела, ведал бы казну на жалованье рат­ным людям. У вас в городе есть человек бывалый: Козьма Минин-Сухорук; ему такое дело за обычай».

По возвращении посланцев в Нижний, мир, услышав­ши, на кого указал князь Пожарский, стал выбирать Козь­му к такому важному делу. Минин сначала отказывался, а потом, как бы нехотя, принял предлагаемую должность и сказал: «Если так, то составьте приговор и приложите к нему руки, чтоб слушаться меня и князя Димитрия Михай­ловича во всем, ни в чем не противиться, давать деньги на жалованье ратным людям; а если денег не станет, то я силою стану брать у вас животы, жен и детей отдавать в кабалу, чтобы ратным людям скудости не было!»

Приговор был составлен, и Минин поспешил отослать его к Пожарскому, опасаясь, чтобы нижегородцы не оду­мались и не переделали своего приговора. По этому мир­скому приговору, земский староста Минин обложил всех пятою деньгою, т.е. отбирал пятую часть достояния на зем­ское дело. Для этого избраны были оценщики имуществ. Не допускалось ни льгот, ни отсрочек. Были такие, что давали охотно и больше. Одна вдова принесла сборщикам десять тысяч рублей и сказала: «Я осталась после мужа бездетною, у меня двенадцать тысяч: десять отдаю вам, а две себе оставляю!» Кто скупился, у тех отнимали силою. Не спускали ни попам, ни монастырям. Неимущих людей отдавали в кабалу тем, кто за них платил. Конечно, поку­пать имущество и брать в кабалу людей могли только бо­гачи; таким путем вытягивались у последних спрятанные деньги. Без сомнения, такая мера должна была повлечь за собою зловредные последствия; изгнавши чужеземных врагов, Русь должна была испытать внутреннее зло — по­рабощение, угнетение бедных, отданных во власть бога­тым. Меры Минина были круты и жестоки, но время было чересчур жестокое и крутое: приходилось спасать суще­ствование народа и державы на грядущие времена.

Русская история в жизнеописаниях ее глав­нейших деятелей. СПб., 1874. Вып. 3. С. 717-718.

Миниатюра: Скотти Михаил. Минин и Пожарский. 1850