О сближении церкви и государства при Петре I
П. Милюков
Устами своего союзника Феофана преобразователь настойчиво старался втолковать России, что духовный чин «не есть иное государство», что он должен наравне с другими подчиняться общим государственным учреждениям. Таким «правительственным учреждением, чрез которое внешнее управление церковью вдвигалось в состав общей государственной администрации и явился», по словам учебника пр. Знаменского, «святейший синод», соборное лицо, заместившее святейшего патриарха и признанное другими восточными патриархами в качестве их «брата». Главное побуждение, руководившее Петром при этой крупной реформе, вполне откровенно высказано в Духовном Регламенте. «От соборного правления можно не опасаться отечеству мятежей смущения, каковые происходят от единого собственного правителя духовного. Ибо простой народ не ведает, как разнствует власть духовная от самодержавной, но удивляемый великой честью и славою высочайшего пастыря помышляет, что таковой правитель есть второй государь, самодержцу равносильный или больший, и что духовный чин есть другое и лучшее государство. И если народ уже сам собою привык так думать, то что же будет, когда разговоры властолюбивых духовных подложат как бы хвороста в огонь? Простые сердца так развращаются этим мнением, что не столько смотрят на самодержца, сколько на верховного пастыря. И когда случится между ними распря, все сочувствуют больше духовному правителю, чем мирскому, за него дерзают бороться и бунтовать, и льстят себя тем, что борются за самого Бога и рук не оскверняют, но освящают, хотя бы шли и на пролитие крови. Подобными мнениями народа пользуются люди, враждующие против государя, и побуждают народ к беззаконию под видом церковной ревности. А что, если и сам пастырь, возгордившись таким о себе мнением, не будет дремать?» И Регламент припоминает исторические примеры того, к чему это приводило и в других государствах, и в России. «Когда же народ увидит, что соборное Правительство установлено монаршим указом и сенатским приговором, то пребудет в кротости и потеряет надежду на помощь духовного чина в бунтах».
Итак, для того чтобы высшая духовная власть не могла сделаться органом противоправительственных тенденций, Петр счел необходимым превратить ее в государственное учреждение, «установленное монаршим указом и сенатским приговором». Его практическому уму не могли представиться при этом никакие канонические сомнения. По остроумному выражению Ю.Ф. Самарина, «в факте церкви Петр видел несколько различных явлений, никак не неразрывных между собою: доктрину, к которой он был довольно равнодушен, и духовенство, которое он понимал как особый класс государственных чиновников, которым государство поручило нравственное воспитание народа». Так он смотрел и на свой синод. Учрежденный указом и пополняемый лицами, назначаемыми каждый раз по специальному повелению государя, и большею частью на время, синод только и мог быть высшим административным органом по духовным делам в империи.
Очерки по истории русской культуры. В 3 т. СПб., 1899. Т. 2. С. 146—147.
