Г. Плеханов о сподвижниках Петра I

Г. Плеханов

Откуда явилась бы сильная склонность к просвеще­нию в такой общественной среде, до которой просве­щение раньше почти совсем не доходило? Хотя Петр не был одинок в современной ему России, но тем не менее даже ко многим из его «птенцов» вполне прило­жим строгий отзыв историка:

«Сотрудники реформы поневоле, эти люди не были в душе ее искренними приверженцами, не столько под­держивали ее, сколько сами за нее держались, потому что она давала им выгодное положение… Служить Петру еще не значило служить России. Идея отечества была для его слуг слишком высока, не по их гражданскому росту. Ближайшие к Петру люди были не деятели ре­формы, а его личные дворовые слуги… Это были истые дети воспитавшего их фискально-полицейского государ­ства с его произволом, его презрением к законности и человеческой личности, с притуплением нравственного чувства…»

Точнее было бы сказать, что в московской вотчинной монархии личность уважалась еще меньше, а законность презиралась еще больше, нежели в фискально-полицейских государствах Запада. Вотчинная монархия была по­чвой, совсем неблагоприятной для развития просвеще­ния. Но если, несмотря на то, уже в допетровскую эпоху мы встретили в Москве некоторых отдельных людей, искренно увлекавшихся западными обычаями и запад­ной наукой, то естественно ожидать, что при Петре и после него такие люди, не переставая быть исключени­ями, станут, однако, уже менее редкими исключениями. И мы в самом деле видим, что со времен Петровской реформы на Руси не переводятся искренние привержен­цы западного просвещения. В среде этих людей и раз­вивалась русская общественная мысль. Один из ближай­ших помощников Петра, сам принадлежавший к ним, — […] Феофан Прокопович, — назвал их ученой дружиной.

История общественной мысли в России. Соч. в 24 т. М.-Л., 1925. Т. 21. С. 40.