Московские сословия
B. Белинский
Но в Москве есть <…> среднее сословие — образованное среднее сословие. <…> У нас в России резкая черта, которая отделяет необразованные сословия от образованных и которая заключается, во-первых, в костюмах и обычаях, обнаруживающих решительное притязание на европеизм; во-вторых, в любви к преферансу; в-третьих, в большем или меньшем занятии чтением. Касательно последнего пункта можно сказать с достоверностью, что кто читает постоянно хоть «Московские ведомости», тот уже принадлежит к образованному сословию, если, кроме того, он в одежде и обычаях придерживается западного типа.
<…> Но еще многочисленнее оттенки нашей образованности в отношении к одежде, обычаям и картам. Есть у нас люди, которые европейскую одежду носят только официально, но у себя дома, без гостей, постоянно пребывают в татарских халатах, сафьянных сапогах и разного рода ермолках; некоторые халату предпочитают ухарский архалук — щегольство провинциальных лакеев; другие, напротив, и дома остаются верны европейскому типу и ходят в пальто, в котором могут без нарушения приличий принимать визиты запросто <…>.
В образе жизни главный оттенок различий состоит в том, что одни поздно встают, обедают никак не ранее четырех часов, и, чем позже ложатся спать, тем лучше; а другие в этом отношении более придерживаются старины. <…> В отношении к картам есть только три различия: одни играют только в преферанс; другие только в банк и в палки; третьи и в преферанс, и в банк, и в палки. Различие кушей подразумевается само собой. В Петербурге в преферанс играют по мастям и на семь не прикупают; в Москве и провинции прикупают и на десять, без различия мастей.
<…> Москвичи — люди нараспашку, истинные афиняне, только на русско-московский лад. Они любят пожить и, в их смысле, действительно хорошо живут. Кто не слышал о московском Английском клубе и его сытных обедах? Кроме Английского и Немецкого клубов, теперь в Москве есть еще — Дворянский. Кто не слышал о московском хлебосольстве, гостеприимстве и радушии? <…> Где, если не в Москве, можете вы много говорить о своих трудах, настоящих и будущих, прослыть за деятельнейшего человека в мире — и в то же время ровно ничего не делать? Где, кроме Москвы, можете вы быть довольнее тем, что вы ничего не делаете, а время проводите преприятно? <…>
Москвичи так резко отличаются от всех не москвичей, что, например, московский барин, московская барыня, московская барышня, московский поэт, московский мыслитель, московский литератор, московский архивный юноша: все это типы, все это — слова технические, решительно непонятные для тех, кто не живет в Москве.
Петербург и Москва // Полн. собр. соч. в 13 т. М, 1955. Т. 8. С. 402-404.
