Образование при Екатерине Второй
П. Милюков
Вслед за педагогами и философами Запада Екатерина мечтает пересоздать человечество посредством воспитания — создать «новую породу людей». Средства для этой цели указал еще Феофан Прокопович в «Духовном регламенте»; Екатерина и Бецкий с ним очень близко сходятся. Воспитание должно вестись в закрытой школе — таково необходимое условие для создания новой породы людей. Дети должны быть изолированы от всех влияний окружающей жизни и всецело предоставлены в распоряжение педагога. Для этого, во-первых, надо как можно раньше поместить воспитанника в учебное заведение: «не выше десяти лет, ибо такового возраста дети еще не вельми обучилися злонравию». Далее, сношения воспитанника с семьей должны быть, по возможности, прерваны. Отпуски на дом могут разрешаться на самый короткий срок, а в школе свидания с родителями должны происходить при свидетелях. Все эти приемы Феофана усвоены Екатериной.
https://klugermeister.com под заказ аренда штукатурной станции.
[…] В академической гимназии, так же как и в сухопутном шляхетском корпусе, открыты были отделения для малолетних детей 4—5 лет. Родители, отдавая своих детей в школу, должны были приносить присягу, что не будут требовать их обратно. Но реформой мужских заведений дело не могло ограничиться. Цель Екатерины была «произвесть новое порождение, от которого прямые правила воспитания непрерывным порядком в потомство переходить могли». Другими словами, посредством новой школы она хотела создать новую семью. Таким образом, нужно было позаботиться и о женском воспитании. До того времени воспитанием девушек, кроме семьи и некоторых монастырей, занимались в России только частные пансионы, преимущественно содержавшиеся иностранцами. Оставить в их руках дело женского воспитания Екатерина не могла, и ей пришлось для исполнения своей любимой мысли создать первую в России общественную школу для женщин. Одновременно с устройством малолетних отделений при мужских школах устроено было при Смольном монастыре женское закрытое заведение — сперва для одних благородных, а потом и для мещанок. […]Учебное дело, правда, было в Смольном отодвинуто на второй план (как, впрочем, и требовала педагогическая теория Екатерины); на первый план выступило приобретение светскости и развязности в обращении. […] Как средство для приобретения бойкости в разговоре употреблялись любительские спектакли, концерты, вечера, на которые приглашались и настоящие кавалеры из учеников шляхетского корпуса. Судя по дневнику одного из них, беседы между молодыми людьми на этих вечерах принимали иногда направление, наверное не предусмотренное в уставе. Но, как бы то ни было, нельзя согласиться с отзывом князя Щербатова, будто из Смольного не вышло «ни ученых, ни благонравных девиц, как толико, поколику природа их сим снабдила, и воспитание их более состояло играть комедии, нежели сердца, нравы и разум исправлять». Незнанием жизни и непрактичностью своей, вошедшей в пословицу, смолянки, вероятно, и тогда отличались не в меньшей степени, чем потом. Но мы имеем целый ряд отзывов современников, показывающих, что многие из смолянок приносили в эту незнакомую им и часто совершенно дикую жизнь — высокий нравственный склад и живые умственные интересы. Благодаря Екатерине, в русской семье впервые появилась образованная женщина и внесла в это последнее убежище дедовских предрассудков струю свежего воздуха и света.
Во всяком случае, Смольным и ограничились все почти успехи воспитания «новой породы людей».
Очерки по истории русской культуры. В 3 т. Париж. Т. 2, ч. 2. С. 294-296.
