Нравственный уровень духовенства в XIX веке

Милюков, Российская империя, Цитаты и извлечения для рефератов

П. Милюков

«Если бы мы были в состоянии наглядно представить все ненор­мальные явления в жизни духовенства XVIII века, — говорит И. Зна­менский, — то, вероятно, многие в настоящее время сочли бы это изображение действительности пасквилем на духовенство XVIII ве­ка и не поверили бы ему».

Ту же самую печальную оговорку приходится повторить и отно­сительно нравственного уровня духовенства в XIX веке. Когда в 60-х годах правительство сочло нужным выяснить, отчего растет раскол и сектантство, и обратилось с вопросом об этом к губерна­торам, оно получило от нескольких из них самое неутешительное описание нравов провинциального духовенства. Так, архангель­ский губернатор СП. Гагарин, отвечал: «Духовенство наше необ­разованно, грубо, необеспеченно и в то же время происхождением своим и образом жизни резко выделяется от народа, не оказывая на него ни малейшего влияния». <…> Гагарин ссылался при этом на более раннее донесение нижегородского губернатора, писав­шего: «Может ли народ смотреть на духовенство с уважением, мо­жет ли не увлекаться в раскол, когда то и дело слышно, как один священник, исповедуя умирающего, похитил у него из-под по­душки деньги, как другого народ вытащил из непотребного дома, как третий окрестил собаку, как четвертого во время богослуже­ния дьякон вытащил за волосы из церковных дверей? Может ли народ уважать священников, которые не выходят из кабака, пи­шут кляузные просьбы, дерутся крестом, бранятся скверными словами в алтаре? <…>

С своей стороны, пермский губернатор Струве отвечает, что рас­кол «находит себе силу в крайней недостаточности нравственного влияния духовенства на народ, в его нередко соблазнительной по своей распущенности для народа жизни, в его одностороннем, без­жизненном и схоластическом направлении. <…> Что касается част­ной жизни духовенства, она «полна не только корыстных, матери­альных стремлений, но нередко представляет печальные примеры беспробудного пьянства, резко бьющего в глаза простому народу, между тем как характер деятельности и успех пропаганды главных коноводов раскола обусловливается прежде всего только трезвос­тью и граждански честной их жизнью».

По отношению к составу епископата, — верхам церкви, — из­вестен рассказ, что К.П. Победоносцев хранил у себя папку с уголовными делами, в которых они были замешаны, и, похлопывая по ней, говаривал: «Вот где у меня епископы: всех их я держу здесь» (сообщение Б. Суворина в «Возрождении», 1927, VI, № 678).

Очерки по истории русской культуры. В 3 т. Париж, 1931. Т. 2, ч.1. С. 171-173.