Василий Шуйский: лицом к лицу с народною массою

Московское царство, Платонов, Цитаты и извлечения для рефератов

С. Платонов

Неблагоприятно для царя Василия оказывалось и на­строение московской толпы. С этой толпою чем далее, тем более приходилось считаться по той причине, что у нее образовалась привычка к вмешательству в политиче­ские дела. Еще при жизни царя Бориса вести о Самозван­це и подметные его грамоты втягивали московское насе­ление в политическую борьбу; сам Борис обращался к это­му населению через патриарха и В. И. Шуйского с объяв­лениями о самозванстве названного царевича. На улицах и площадях Москвы ловили известия о военных действиях и радовались успехам Самозванца; «радеюще его прихода к Москве, егда слышат победу над московскою силою Борисовою, то радуются; егда же над грядущего к Москве чаемого Димитрия победу, то прискорбии и дряхлы ходят, поникши главы», — так обличал своих современников оче­видец тогдашних событий. Мы уже знаем, какую роль сыграла московская толпа при свержении Годуновых. За красносельскими торгашами и московской чернью тогда удобно могли спрятаться сами Шуйские, столкнувшие Годуновское правительство в шуме и смятении уличного гра­бежа, насилия и пьянства. Уже тогда современники заме­чали, что, возбужденная политическими мотивами, чернь легко увлекается побуждениями совсем иного свойства и становится опасною для общественного порядка вообще. Переворот 17 мая 1606 года показал то же самое; в дей­ствиях черни против иноземцев так сплелись националь­ные мотивы и низменные инстинкты стяжания, что нельзя было сказать, чем охотнее толпа увлекалась: чувством ли ненависти против иноверцев, или же влечением пограбить их «животы». После двух дней насилий и грабежа эта же еще не пришедшая в себя толпа была привлечена сторон­никами Шуйского к делу царского избрания и своими кри­ками поддержала их мысль поставить на царство князя Василия Ивановича. Но царское избрание ее не успокои­ло, и царь Василий, охотно пользовавшийся толпою для целей своей политики, теперь должен был стать лицом к лицу с народною массою, которая еще бродила и была опасна тем, что узнала свою силу, получила привычку к движению и, рассчитывая на безнаказанность, была со­гласна, по выражению Маржерета, еженедельно менять государя в надежде на грабеж.

Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI-XVIIвв. СПб., 1901. С.239-240.

Миниатюра: Царь Василий Шуйский на Варшавском сейме