Порабощение мысли в Российской империи
Н. Бердяев
Русская нелюбовь к идеям и равнодушие к идеям нередко переходят в равнодушие к истине. Русский человек не очень ищет истины, он ищет правды, которую мыслит то религиозно, то морально, то социально, ищет спасения. В этом есть что-то характерно русское, есть своя настоящая русская правда. Но есть и опасность, есть отвращение от путей познания, есть уклон к народнически обоснованному невежеству. Преклонение перед органической народной мудростью всегда парализовало мысль в России и пресекало идейное творчество, которое личность берет на свою ответственность. <…> Величайшие русские гении боялись этой ответственности личного духа и с вершины духовной падали вниз, припадали к земле, искали спасения в стихийной народной мудрости. Так было у Достоевского и Толстого, так было у славянофилов.
<…> В России не совершилось еще настоящей эмансипации мысли. Русский нигилизм был порабощением, а не освобождением мысли. Мысль наша осталась служебной. Русские боятся греха мысли, даже когда они не признают уже никакого греха. <…> Нам необходимо духовное освобождение от русского утилитаризма, порабощающего нашу мысль, будет ли он религиозным или материалистическим. Рабство мысли привело в широких кругах интеллигенции к идейной бедности и идейной отсталости.
Судьба России. М, 1918. С. 83-86.
М. Горький
<… > Мы должны раз навсегда сказать себе, что мы — европейцы и должны непрерывно, деятельно учиться у Запада жить, работать, а главное — мы должны, наконец, понять непререкаемое значение мысли, почувствовать великую красоту того момента, когда мысль и воля, слитые в единую энергию, творчески вступают в жизнь.
Издалека // Сб. «Статьи» (без года и места издания). Год издания по С. Балухатому — 1912.
