Маскарад в Сенате при Петре Первом

Берхгольц, Российская империя, Цитаты и извлечения для рефератов, ЯАвторы Общество

Ф. Берхгольц

Замечательно было сегодня ещё вот что. Император приказал, собраться в здании Сената всем маскам, кото­рые почему-либо не явились туда в прошедшее Воскре­сенье, чтобы; исполнить не исполненное ими, т.е. выпить столько же, сколько выпили другие. Для этого были назна­чены два особые маршала, обер-полицеймейстер и ден­щик Татищев, которым было поручено смотреть, чтобы ни один из гостей, кто бы он ни был, не возвратился домой трезвым, о чем эти господа, говорят, и позаботились как нельзя лучше. Рассказывают, что там было до тридцати дам, которые потом не могли стоять более на ногах и в этом виде отосланы были домой. Многим из них это удо­вольствие не обошлось без головной боли и других непри­ятностей. Приказание императора было так строго, что ни одна дама не осмелилась остаться дома. Некоторые хотели отговориться болезнию, и в самом деле были больны как сегодня, так и в прошедшее Воскресенье; но это ничего не помогло; они должны были явиться. Хуже всего при том было то, что им наперед объявили, что их собирают един­ственно только для того, чтоб напоить за неявку в прошед­шее Воскресенье. Они очень хорошо знали, что вина бу­дут дурные и ещё, пожалуй, по здешнему обыкновению, с примесью водки, не говоря уже о больших порциях чис­той простой водки, которые им непременно предстояло выпить. Добрая маршальша Олсуфьева, родом Немка[1], женщина очень милая и кроткая, до того приняла все это к сердцу, что сегодня утром преждевременно разреши­лась от бремени. Когда ей накануне объявили приказание императора, она тотчас отправилась ко двору и всеподдан­нейше просила императрицу избавить ее от обязанности ехать в Сенат; но ее величество отвечала, что это не от нее зависит, что на то воля государя, от которой он ни за что не отступит. Маршальша, обливаясь горькими слезами, начала представлять, что она не из каприза оставалась в прошедшее Воскресенье дома, что уже более недели не выходит со двора, что беременна в последнем периоде и что ей крайне вредно пить и подвергаться дурным от того последствиям. Тогда императрица пошла к императору и умоляла его избавить маршальшу на этот раз от обязанно­сти быть в Сенате. Он отвечал, что охотно сделал бы это для нее, но что никак не может, по причине других знат­ных Русских дам, которым Немцы и без того уже так не­навистны, что такое снисхождение еще более усилило бы неприязнь к иностранцам. Императрица возвратилась с этим ответом, и бедная маршальша так терзалась во всю ночь, что на другое утро разрешилась мертвым младен­цем, которого, говорят, прислала ко двору в спирту. Вот случай, мне известный; кто знает, сколько, может быть, было еще и других подобных?

Дневник камер-юнкера Ф.В. Берхгольца. В 4 ч. М., 1902. Ч. 1. С 147-148.