Люди и события смутного времени. Ярославское правительство
Стенограмма передачи “Не так” на радиостанции “Эхо Москвы”
С. БУНТМАН — Программа «Не так» совместная с журналом «Знание — сила». Владислав Назаров. Владислав Дмитриевич, добрый день.
В. НАЗАРОВ — Добрый день.
С. БУНТМАН — Мы продолжаем идти шаг за шагом по Смутному времени и во времени, и в пространстве.
В. НАЗАРОВ — И даже более того, мы сейчас идем шаг за шагом за вторым ополчением князя Пожарского и Кузьмы Минина. Мы с ним в прошлый раз почти дошли до Ярославля. Немножко коротко об этом сказали, поэтому повторимся. Выйдя где-то в первой декаде марта еще по зимнему пути (это самые быстрые дороги с России в те века, в те времена), ополчение направилось когда по левому, когда по правому, но чаще по левому берегу Волги к Ярославлю через Балахну, Юрьевец, Кинешму, Кострому. Там было небольшое приключение, связанное с тем, что воевода день-два не хотел открывать ворота костромского кремля. Но позиция горожан была однозначная. И, наконец, в конце марта ополчение прибыло в Ярославль. Там оно пробыло четыре месяца. Теперь вспомним. Ведь главная стратегическая цель ополчения была освобождение Москвы. Вспомним. Под Москвой были отряды Трубецкого и Заруцкого, отряды, которые не способны были взять штурмом ни Китай-город, ни Кремль. Это были отряды, которые в лучшем случае блокировали гарнизоны Речи Посполитой и чаще всего неудачно пытались противодействовать подвозу продовольствия, провианта, боеприпасов со стороны двух корпусов Речи Посполитой, которые действовали на основной территории страны. Это корпус Ходкевича, и еще был корпус Сапеги. Сапега вскорости умирает, но его корпус остается. Так что же? Почему простоял Пожарский в Ярославле четыре месяца?
С. БУНТМАН — Значит с какого времени по какое?
В. НАЗАРОВ — С конца марта по конец июля.
С. БУНТМАН — В общем, замечательное время.
В. НАЗАРОВ — Самое замечательное время (конец апреля — это еще половодье, это уход снега), а май, июнь, июль — конечно. Что делало ополчение столько времени в Ярославле, и почему оно там так долго простояло? Хотя и сами начальники ополчения именовали себя «всей землей» и хотя уже значительная часть территории, городов примкнула к этому движению, тем не менее, к тому моменту, когда оно появилось в Ярославле, за ним стояли силы и возможности едва ли трети страны. Очень простой подсчет. Нижнее Поволжье жило на особицу в этот момент. Астрахань постоянно прибывала под властью того или другого самозванца из казаков.
С. БУНТМАН — Кстати, нас спрашивали в прошлой передаче, что там было, на нижней Волге.
В. НАЗАРОВ — Расскажем потом чуть подробнее. Другие города, недавно построенные крепости — Царицын, Саратов — какие еще держались, какие уже и были созданы, потому что, начиная с 1611 года, набеги на юго-восточную окраину со стороны ногайцев были практически постоянными. Начиная с территории бывшего Казанского ханства, а в составе России — Казанского царства, порядок был достаточно крепкий, там сидел дьяк Никифор Шульгин, твердо правивший и краем, и Казанью. Где-то с лета — осени 11-го года, практически власть держали там Шульгин и еще один дьяк, его помощник, естественно, опираясь на местных российских дворян, естественно, опираясь на местных уже татарских князей, мурз, на эти военные силы, которые могло мобилизовать это казанское ханство. По отношению ко второму ополчению Казань занимала своеобразную позицию. С одной стороны, оно его поддерживало. Более того, Казань охотно была передаточным местом, откуда те грамоты, которые посылались из Нижнего Новгорода, посылались в Сибирь, на Вятку, в ряд других городов. Но тогда, когда речь шла о реальной помощи, то ситуация получилась такая. Посланный в Казань стряпчий Биркин, который по ходу дела то ли самовольно, то ли с пожалования, обзавелся чином стольника, привел рать казанскую, не слишком многочисленную, в Ярославль, но он восхотел быть начальником. Личная вражда и вспыхнувшие интриги, которые Биркин затеял в Ярославле, кончились его поражением, но кончилось это и тем, что основная часть казанской рати отправилась восвояси — в Казань по распоряжению, пришедшему из той же Казани. Затем с Пожарским под Москву отправилось всего 20 князей и мурз. Но различать те знатные роды и фамилии, которые были в казанском царстве по их титулам очень просто. Князья — это чаще всего те, которые приняли крещение, мурзы — это те, которые крещение не приняли.
С. БУНТМАН — То есть князья — это не обязательно по происхождению русские, да?
В. НАЗАРОВ — Нет, нет, нет. Это речь идет именно о татарских князьях. Потому что отряд этнически русских детей боярских из помещенных в Казани (а часть своего оклада они обычно получали еще или в Свияжске, или в Нижнем Новгороде), они остались вместе с Пожарским точно так же, как и небольшой отряд в 100 человек казанских стрельцов. Но основные силы казанского царства реально в дальнейших действиях второго ополчения не участвовали. Зато постепенно подтягивались другие силы. Весь север уже к исходу первого месяца, то есть к исходу апреля, может к середине апреля, фактически был под контролем ярославских начальных людей. Еще важнее с некоторой точки зрения была позиция Сибири и даже не столько в военном отношении, хотя опять-таки Чингизид Арслан привел и из Сибири отряд служилых татар, сибирских стрельцов, находившихся там, в гарнизонах сибирских крепостей, и сибирских служилых казаков. Но самое-то главное было другое — знаменитая сибирская казна — меха. Это то, о чем мечтал Сапега, то, о чем мечтали поляки в лагере второго самозванца. Вот, что пошло, и в значительной степени финансово подпитало второе ополчение. Это стояние в Ярославле объясняется главным образом тем, что в отличие от первого ополчения, которое лихим наскоком обложило Москву, но не сумело в итоге организовать реальную власть и реальный контроль в стране, так вот, второе ополчение занялось шаг за шагом, постепенно государственным строительством, подчинением значительной части территории страны целям и задачам, которое преследовало второе ополчение. А что значит государственное строительство и введение порядка при том полном разброде как сил военных (не военных, а реальных), социальных на каждом месте тогда, когда интересы локальные, эгоистичные отдельных групп и отдельных территорий естественным образом преобладали и решительным образом влияли на общее состояние страны. Ведь не даром именно в это время распространяется «Повесть о пленении и конечном разорении Московского царства». Но в отличие от автора этого очень горестного сочинения, руководители второго ополчения назвали врага и своими реальными делами назвали способы борьбы с этим врагом. Первое, что они сделали, они стали бороться не с Ходкевичем, они стали бороться с теми отрядами казаков из первого ополчения, которые занимались самообеспечением на основной территории страны. Требовался четкий контроль, по крайней мере, над рядом территорий.
С. БУНТМАН — Какие очаги могли быть?
В. НАЗАРОВ — Посылка воевод с отрядами воинских людей, посылка дьяков, восстановление прежней системы управления, опора на местные локальные группы, которые были заинтересованы в восстановлении порядка в стране, это, прежде всего, кончено, горожане. Второе, что они сделали — это естественным образом организация самой верховной власти. Когда мы говорим о том, что это был Совет всея земли, мы не можем провести четкой грани, как в более поздние времена, между законодательной ветвью этой власти, той, которая принимала принципиальные решения внешнеполитического или внутреннего характера, и исполнительной властью. Мы не улавливаем этой границы в реальном документообороте, крохи от которого до нас дошли. Потому что стольник и воевода Дмитрий Михайлович Пожарский по выбору «всяких чинов людей всея земли у ратных и у земских дел», с одной стороны, выступал как реальный глава, формировавший власть и правительство, авторитет которого по мере возможностей стали признавать все больше и больше городов и уездов страны. А с другой стороны он выступал в качестве главы некоего собора — Совета всея земли, который на своих соборных заседаниях принимали те или другие решения.
С. БУНТМАН — В чем основной смысл стояния в Ярославле? Люди встали на каком-то расстоянии от Москвы, решали организационные вопросы.
В. НАЗАРОВ — И кадровые тоже.
С. БУНТМАН — Организационные и кадровые.
В. НАЗАРОВ — И вопросы обеспечения, и вопросы мобилизации, мобилизации средств военных сил, ресурсов, всего.
С. БУНТМАН — Фактически они устроили там параллельную столицу, ставку такую.
В. НАЗАРОВ — Вне всякого сомнения. В том-то и особенность первой гражданской войны, точно так же, как гражданской войны начала ХХ века, столиц бывало много, столицы бывали временные, более постоянные, бродячие — как угодно это назовите. Многоцентрие центральной, многоцентрие высшей государственной власти. Тогда когда на любую верховную власть в стране претендуют одновременно несколько центров, и эту борьбу они решают вооруженными способами — войной.
С. БУНТМАН — Один из основных вопросов, на которые, например, Александр Владимирович, другие слушатели намекают — кому быть царем — решается или каким-то образом рассматривается в Ярославле?
В. НАЗАРОВ — Да, бесспорно. Опять-таки мы говорим о том, что до нас дошли крохи. Но есть грамота от 7-го апреля по старому стилю 1612 года, подписанная от имени 50 человек разных чинов людей (потом мы поговорим о структуре самого этого Совета всея земли), направленная в Сольвычегодск, но можно не сомневаться, что аналогичные грамоты были направлены в города, которые были хотя бы частично подконтрольны ярославским властям. Так вот, один из главных пунктов этой грамоты — требовалось прислать от всяких людей Сольвычегодска и всех других городов выборных людей (двух или трех) для того, чтобы как раз решать вопрос о том, кому быть государем России. Но предполагалось естественным образом, что этот вопрос будет решаться не в Ярославле, а после того, как уже будет очищена Москва. Но предварительно те или другие высказывания по этому поводу имели место быть. Тут ведь надо помнить вот, что еще первое ополчение, в первый период своего существования вело линию на то, чтобы (особенно за это стоял Ляпунов) московским царем стал шведский королевич, тогда речь шла о Густаве Адольфе (Карл IX был еще жив), но в 12-м году эта идея не умерла, более того, она приобрела более практические очертания. Ведь, как известно, летом 11-го года сословия новгородской земли заключили договор со шведским королевством, и в сам Новгород, и в новгородскую землю вошли шведские войска под командованием де ла Гарди. Более того, они продвигались постепенно на восток. И перед ярославским ополчением была двоякая задача. С одной стороны прекратить это движение шведских войск на восток. Для этого предпринимались военные меры, скажем, строительство разного рода временных оборонительных сооружений по западной границе. Смешно, но ведь западной границей был Белозерский уезд. Вот, где пролегала граница — недалеко от Тихвина. Тихвин был уже под шведами. А с другой стороны, в самом втором ополчении Дмитрий Михайлович Пожарский был одним из таких лиц, была группа политически значимых людей, которые были сторонниками шведской кандидатуры. И начались сношения со шведами. Было отправлено посольство Степана Татищева в Новгород. Причем оно опять-таки было составлено по сословно-чиновному признаку. 16 человек туда поехало. Велись переговоры в самом Новгороде. Они получили грамоту из Новгорода и от новгородского митрополита и вернулись в Ярославль, дали соображение собственное о том, что они там увидели, увидели они так не умаление православной церкви. Шведские власти к этому относились трепетно и неукоснительно, увидели они там явное желание новгородской земли поддержать шведскую кандидатуру. А замедление с приездом королевича, который должен был принять православную веру, объяснялось смертью Карла IX и теми проблемами, которые в этой связи стали, а также войной Швеции с Данией.
С. БУНТМАН — Понятно, здесь еще вот такой центр напряженности получается.
В. НАЗАРОВ — Не просто центр напряженности — это центр уже внешнеполитической дипломатической деятельности правительства второго ополчения, с одной стороны. И второе, что очень важно, эти сюжеты обговариваются и решаются (как на переговорах из Новгорода приехало ответное посольство) опять-таки на советах, на соборных заседаниях. Хотя реально их ведут определенные лица, прикосновенные к решению таких вопросов. И решения не принимаются отдельно от этого совета, который реально существовал в Ярославле, по крайней мере, начиная с конца апреля — мая. Есть грамотка замечательная опять-таки белозерская (случайно, что это белозерская). Приехали из Белоозера четыре выборных человека: двое посадских людей, один черносошный крестьянин и протопоп белозерский. И из этой грамоты за подписью Пожарского известно, что отпускают они посадских людей назад, на Белоозеро, а для земского совета в Ярославле оставляют протопопа и черносошного крестьянина.
С. БУНТМАН — Можно, наверное, подвести итог этому стоянию в Ярославле. Что привело к окончанию этого стояния ближе к осени?
В. НАЗАРОВ — Мы еще немножко постоим.
С. БУНТМАН — Хорошо, давайте постоим тогда, есть еще сюжеты, которые требуют стояния и размышления.
С. БУНТМАН — Хорошо, тогда постоим и поразмышляем. Я только напомню, что 961-33-33 для аб. «Эхо Москвы» — пейджер. Я на него все время смотрю и то, что относится к делу, я вворачиваю периодически здесь в течение передачи. Ну, что ж. Стоим.
В. НАЗАРОВ — Вопрос ведь заключался не только в том, чтобы послать воевод и при необходимых случаях вооруженные отряды, вопрос заключался в том, чтобы наладить центральное управление — приказы. В Ярославле возникла система приказов, которых практически не было. Формально они существовали в первом ополчении. В первом возник разрядный приказ — важнейший приказ для ведения военных действий, важнейший приказ для жизни всего дворянства и знати. Приказ приказов. Второй приказ, который возник и функционировал в Ярославле — это поместный приказ. Опять-таки важнейший приказ с точки зрения реальной жизни реальных людей той эпохи. Оттуда шли распоряжения о помещении людей, оттуда говорилось о том, кого и где надо поместить. Наконец, возник приказ казанского дворца, который ведал Сибирью. И все доходы из Сибири шли через него. Возник приказ Большого дворца, который должен был собирать с дворцовых, то есть принадлежащих ранее лично государю разного рода имений, те или иные доходы. Это была очень важная статья доходов в общем балансе страны. Наконец, возникли приказы, связанные с жизнью монастырей. И вот здесь наступает один момент, который для нас очень важен. Мы помним, что еще в Нижнем Новгороде руководители ополчения ввели экстраординарный налог на как население самого Нижнего Новгорода, так и богатых людей, богатых купцов, гостей. Эта практика продолжалась затем и в Ярославле.
С. БУНТМАН — Получали они его, если коротко?
В. НАЗАРОВ — А вот об этом мы узнаем после новостей.
С. БУНТМАН — Хорошо. После новостей программа «Не так». Владислав Назаров.
В. НАЗАРОВ — То есть мы поговорим, как администрировали налоги в условиях гражданской войны.
С. БУНТМАН — Да, любопытно. Мы продолжим нашу программу. И до без пяти 3 эта программа будет продолжаться. Так что успейте задать свои важные вопросы.
НОВОСТИ
С. БУНТМАН — Продолжаем тему Смутного времени. Ярославское правительство и стояние в Ярославле. Несколько вопросов здесь. Такой в скобках. Если можете, Владислав Дмитриевич (я обращаюсь к Владиславу Назарову), можете сказать, насколько широко издавались те документы, которые могли бы свидетельствовать о разных событиях. Издавались ли документы о Смутного времени?
В. НАЗАРОВ — Да.
С. БУНТМАН — И где с ними можно ознакомиться, кроме архивов?
В. НАЗАРОВ — Было прекрасное издание начала XIX века — «Собрание государственных грамот и договоров», изданное попечением и первые тома на средства бывшего канцлера, графа Румянцева, знаменитого графа Румянцева. Второй том практически целиком посвящен именно Смутному времени, издан был для своего времени прекрасно. В начале ХХ века существовавшее при Московском университете Общество истории и древностей российских, было такое повременное издание «Чтения общества истории древностей российских», все специалисты его прекрасно знают. В нем была издана целая серия (боюсь ошибиться) с одним еще томом Степана Борисовича Веселовского «Семь запросов денег» — восемь томов памятников Смутного времени. Разные: это дипломатические, начиная от самозванца и кончая 13-м годом, к сожалению, только 13-м. Отдельный том, если говорить до революции, издали исследователи, архивисты из Нижнего Новгорода. Это 11-й том — действия губернской ученой архивной комиссии нижегородской, он был целиком посвящен разного рода документам второго ополчения. 13-й том «Русской исторической библиотеки» — это опять-таки сделанное в свое время могучее серийное издание императорской археографической комиссии — был целиком посвящен повестям и сочинениям, словам, хронографическим сочинениям о Смуте. И подготовлен был под редакцией Платонова. Много издавалось, так что кое-что при желании можно… Вот, недавно был издан том о социальной борьбе народных движений 1601-1608 годов. Правда, к этому изданию могут быть претензии, можно было и получше сделать его. Но издавалось.
С. БУНТМАН — Так что, пожалуйста, дерзайте. И если хотите, с документами работать — пожалуйста, все в ваших руках. Возвращаемся.
В. НАЗАРОВ — Мы говорили о налогах. Ситуация была неоднозначная. Важен итог. Итог был такой, что когда второе ополчение появилось под Москвой, под стенами Китай-города, Белого города, то тогда сидевшие там отряды казаков первого ополчения комментировали этот приход так: «Богатенькие пришли». Мы тут за вас воевали, а вы тут богатенькие и с деньгами и с поместными окладами, вы пришли, не воюя, подразумевалось. Между прочим, в этом был большой резон. Поставим двоеточие и немножечко расшифруем, что за этим стояло. За этим, к примеру, стояло, что был такой город Еринск, который не платил налоги никому в течение нескольких лет. И уже в октябре уже объединившееся ополчение из под Москвы посылало в Еринск грамоты и напоминало им об этом, что не платят они налоги, и не правильно это. Другой пример. Вятка, вятские города, Вятский край. Собралась поздней осенью 11-го года платить налоги правительству уже объединенного ополчения. Раньше уже традиционно, по крайней мере, с части Вятки эти налоги шли через Казань и через казанский дворец, через казанскую воеводскую избу, затем поступали в казанский дворец. Так вот, местные казанские власти не отправили войск основных на помощь второму ополчению, но зато направили 500 стрельцов с огненным боем, повесили несколько человек на ветке, и те деньги и налоги, которые были собраны, включая меховую казну, то есть то, чем славилась Сибирь и чем Россия славилась во всей Европе (меха в Европе с конца XY века, да и на протяжении XYI — XYII — это, если угодно, нефть и газ наших дней) забрали себе в Казань, при этом примерно наказав местных людей. С другой стороны, взяли у тех, у кого могли быстро взять. Ведь когда пошли собирать налоги — весною. Весною их не собирали обычно. Весною брали обычно недоимки. Что такое весна? Предшествующий урожай подходит к концу.
С. БУНТМАН — Жуткое время вообще.
В. НАЗАРОВ — Тяжелое время. Бескормица. Для скота трава еще не пошла.
С. БУНТМАН — Какой-нибудь март, да?
В. НАЗАРОВ — Даже не март — апрель–начало мая. Первая отара идет где-то к середине — концу мая. Тогда, когда ордынцы нападали на Россию, где-нибудь в XIY — XY веке, вы не найдете ни в марте, ни в апреле походов конных скорых ордынцев по той же самой причине — коням надо отъесться для того, чтобы они могли с одной стороны своего воина донести на себе, а с другой стороны — добычу. Так что время-то было чрезвычайно тяжелым, поэтому брали, у кого могли. Брали у монастырей, брали у богатых купцов. Очень важный момент, который связан с тем, что в пределах от Казани и до верховьев Оки (потому что к концу апреля — началу мая все эти территории были под плотным контролем второго ополчения) явно возросли поступления таможенных сборов. Торговля оживилась, кабаки заработали, огромное скопление людей, воинского народа. Это все приносило прибыль, это все давало деньги. С Соловецкого монастыря взяли большие деньги, с Кирилло-Белозерского монастыря взяли деньги. На протяжении Смуты это даже нельзя назвать кредитами, а то ли временной, то ли постоянной конфискацией свободных денежных средств, у крупнейших монастырей. Они бывали неоднократно, начиная с эпохи правления Лжедмитрия I. Денег набрали потому, что в том же Ярославле провели очень важную вещь. Ведь что значит, собрать деньги — их надо было раздать тем, кто будет воевать. Для того чтобы организовать эту армию, надо было «верстать» детей боярских, разобрать, каков он своей породой и каков он службой. И не забудем, что те деньги, которые смоляне, беспоместные уже смоляне (Смоленск был под Сигизмундом), которые им заплатили в Нижнем Новгороде, к Ярославлю они кончились. В Ярославле началось «испомещение» смолян, там они получали свои первые поместья, в Вологодском уезде и отчасти Белозерском. Так что эта работа была огромная, многотрудная. Был в Ярославле денежный двор, было много чего еще. И не забудем еще одной важной вещи, ведь не зря противопоставляли себя подмосковные сидельцы из первого ополчения ярославцам, те ведь действительно с поляками не воевали. Вот, образовалось ополчение, оно рассылало грамоты по всей стране, вело очень тонкую работу. В грамотах в северные города оно объясняло, что «русские — воры, русскую кровь проливают и вчинают новую вражду». Это было о тех, казаках, которые стояли под Москвой, потому что отношение севера к этим казакам было хуже не придумать. А вот в Путивль пошли грамоты другие, там этот акцент снимался.
С. БУНТМАН — Да, да, да. Мы говорили в прошлый раз.
В. НАЗАРОВ — Это грамоты были еще из Нижнего Новгорода, а это из Ярославля.
С. БУНТМАН — То есть это продолжалось, продолжалась вот такая тонкая политика. Вот скажите, все-таки это само по себе получилось, что остановились в Ярославле и начали упорядочивать дела государственные и военные?
В. НАЗАРОВ — Нет, я думаю, это принятое решение, потому что ни Пожарский, ни тем более, Минин, они были не одиноки, круг них был, скажем так, с трудом угадываемый, мы можем очертить примерно 30 — 40 фамилий лиц, которые, несомненно, были прикосновенны к выработке этой политики и ее участию.
С. БУНТМАН — То есть был штаб такой, да?
В. НАЗАРОВ — Бесспорно. Это несколько думных чинов, потому что основные бояре и большинство бояр окольничих сидели в Кремле в осаде, но были бояре, это в основном те, кто получал боярские окольничие чины из пожалования Василия Шуйского. Была уже мощная достаточно группа опытных дьяков — это чрезвычайно важный факт. И был состав уже двора государева. Была большая группа московских дворян, стольников и стряпчих. Именно эти люди обычно на своих плечах и своими головами несли основную нагрузку (вот такой канцеляризм) в административном, территориальном управлении страны. Ведь вот мы не знаем потока челобитий, хотя они имели место быть. А в Ярославль, судя даже по отдельным сохранившимся документам, хлынул просто поток разного рода челобитий с мест, требовался дозор. Ну не могли люди платить, когда запустели дворы. Скажем, в Ярославле запустели дворы семикратно. На 300 с лишним запустевших дворов живущих было около 80, из них 11 было нищих. Во Владимирском уезде та земля, которая должна была облагаться теми или другими налогами, то есть незапустевшая, уменьшилась в 5 раз, где в 4,5 раза. Но ведь данные-то были самые последние времен Шуйского, еще относительно благоприятных времен. Тогда, когда война второго самозванца этих земель не коснулась. Вот это требовалось. Были совершенно выразительные детали. Скажем, из далеких Соловков пришло челобитье от старца Стефана. Как вы думаете, кто это был?
С. БУНТМАН — Кто это?
В. НАЗАРОВ — А это великий князь всея Руси Семен Бекбулатович.
С. БУНТМАН — Это Семен Бекбулатович, да?!
В. НАЗАРОВ — Которого постригли перед первым самозванцем, сослали в Кирилло-Белозерский монастырь, затем позднее отправили в Соловки. И вот теперь он слезно молил «из-за нужды великой» о том, чтобы его перевели назад в Кирилло-Белозерский монастырь. Климат, конечно, был полегче да и с едой попроще. Дальше судьба его не известна, но, правда, через год Кирилло-Белозерский монастырь был осажден одним из казачьих и польско-литовских отрядов.
С. БУНТМАН — Да, так что не известно было, на что нарваться можно было. Скажите, стратегия Пожарского и стратегия, которая вырабатывалась в Ярославле еще. Конечная цель — это Москва. А в дальнейшем думали о чем-то? Москва, а потом западная Русь.
В. НАЗАРОВ — Об этом не думали. Конечная цели была очищение Москвы, созыв полного, всей страны Земского собора, избрание царя. Все остальное должно было решаться затем. Если намечались, то самые общие контуры.
С. БУНТМАН — Удивительно, здесь такое ощущение, что сформировывалась вся государственная система минус собственно государь. Пока еще.
В. НАЗАРОВ — Бесспорно, потому что была Боярская дума, был двор.
С. БУНТМАН — Весь аппарат, что называется, управления, он формировался здесь.
В. НАЗАРОВ — Он формировался и не просто формировался, он был уже на ходу. И с этим аппаратом Пожарский и пришел окончательно под Москву. И это именно тот аппарат, который потом вынес на себе, на своих плечах организацию Земского собора. И этот тот аппарат, который составил костяк уже восстановленного полностью аппарата в 1613 — 1617 годах. Это очень важно помнить, потому что любое движение в истории, оно имеет следствия, которые, может быть, не видны сразу, но которые каким-то образом (предусматривали, не предусматривали), но, тем не менее, в этом направлении работали лица из Ярославля.
С. БУНТМАН — Может, этим была обеспечена относительная в исторической перспективе прочность новой власти, новой монархии, новой династии.
В. НАЗАРОВ — Значительная часть каркаса была заложена. Кто будет монарх — это вопрос другой. Здесь еще важно подчеркнуть, как собирались военные силы. И вот один из моментов, с этим связанный. Помимо того, что около полутора десятков уездных корпораций дворян, стрельцы и даточные люди с севера, из Сибири, мы уже говорили, пришли люди. Обычно противопоставляют вот это земское ополчение, а под Москвой — казаки, да нет, в ополчении Пожарского было 20 атаманов. Кончено, это песня — казаки в разных уголках России в разные эпохи Смуты. Одна из этих песней, конечно, прозвища. Эти прозвища нас ведут то куда-то к какой-то стороне образа жизни казаков, то они ведут к их происхождению, то они ведут к их малой родине, откуда они происходят. Вот, например, атаман Сазыка Карий — явно же это идет от того, что конь-то у него, скорее всего, был карий, или сама масть его волос совпадала с тем, что они привыкли видеть. Или Иван Деревня. Совершенно ясно, откуда этот Иван Деревня, поскольку крестьянин он недавний, этот Иван Деревня. Вот, совсем другой образец, который мы можем взять, это Федор Копнин, на которого Пожарскому жаловались как на атамана многие люди. А это известная дворянская семья. А на рубеже XIY — XY веков это боярская семья в московских уделах. Вот такие перепады могли случаться. Или Отяев, которого сослали в тюрьму в те же Соловки по решению Совета всея земли как великого разбойника. Были и другие замечательные атаманы. Ну, например, был атаман, имя которого очень забавно поддается этимологии, Вишля (или Вишла). Тут ведь как совмещение двух слов. «Виш» — это зеленая ряска (на пруду, на реке). А мы не будем забывать, что когда казаки, вольные казаки били челом государю, то они говорили, что «служим мы тебе, государю, с воды и с травы». Вот, как они объясняли, почему им нужно жалование. Что ты в реке возьмешь и что ты в траве возьмешь? Коня накормишь, рыбкой попитаешься, а хлебушка-то нет, а винца-то нет, а другого-то нет. А вторая часть этого слова, которая, видимо, совместилась с «виш» — это «виля» (это «хитрец»). Если взять этимологию слова во всех западных и восточно-славянских — обманщик, хитрец, человек, который не верен своему слову.
С. БУНТМАН — Вилять — это от этого слово? Вилять, увиливать…
В. НАЗАРОВ — От этого. Так вот. То, что не совпадает и то, что является не однозначным по поведению и сближается с одной из важных сторон образа жизни, как они сами себе характеризуют, вместилось всего лишь в одном слове.
С. БУНТМАН — Ну, что ж, Владислав Дмитриевич…
В. НАЗАРОВ — Или Солома, или Коломна…
С. БУНТМАН — Кстати, есть ли исследования по этому поводу?
В. НАЗАРОВ — Есть замечательное исследование Александра Лазаревича Станиславского о казачестве в эпоху Смуты. Но прозвища, имена вообще в эпоху Смуты, они, к сожалению, пока не сведены в единый справочник, а это очень благодатная тема для работы.
С. БУНТМАН — Смотрите, есть чем заняться людям, которые действительно хотят изучить и много деталей нам дать Смутного времени. Подведем итог вот этого периода.
В. НАЗАРОВ — Кризис наступил где-то к середине июля. Тонкая работа руководителя ополчения дала знать. Для Заруцкого не оставалось выхода, как попытаться переломить ситуацию. И был известный эпизод с покушением на князя Пожарского в Ярославле. Были засланы два казака, была у них своя группа поддержки в Ярославле, свой резидент из смоленских дворян. Пять смоленских стрельцов попытались или намеревались сначала зарезать Пожарского во сне. Из этого ничего не вышло. Но, поскольку толчея во время приготовления (уже шли приготовления к походу на Москву), и он осматривал наряд (то есть пушки), в этой толчее присланный Заруцким из Москвы казак Обрезок кинулся между Пожарским и человеком, с которым он говорил, другим казаком, попытался ударить ножом в низ живота Пожарского, промахнулся и резанул по ноге казака. Вот этот эпизод, который полностью дезавуировал авторитет Заруцкого, привел к уходу его войск из-под Москвы и дал толчок к началу движения войск Пожарского на Москву.
С. БУНТМАН — О чем мы и поговорим, скажем так, через две недели.
