Бунты в эпоху Петра I

Н. Костомаров

Народ естественно был склонен к бунту; но в средине государства, где было войско и где высший класс был за царя, взрыву явится было неудобно. Бунты начали вспыхивать на окраинах, как то и прежде не раз дела­лось в истории Московского Государства. Летом 1705 года началось волнение в Астрахани; заводчиками бунта были съехавшиеся туда торговцы из разных городов, ас­траханские земские бурмистры и стрелецкие пятидесят­ники. Начали толковать, что Петр вовсе не сын царя Алексея и царицы Наталии: царица родила девочку, а ее подменил» чужим мальчиком, и этот мальчик — те­перешний царь. Ходили и другого рода слухи: что госу­дарь взят в плен и сидит в Стокгольме, а начальные люди изменили христианской вере. Астраханский вое­вода Ржевский успел сильно раздражить народ ревно­стным исполнением воли Петра: людей не пускали в церковь в русском платье, обрезывали им полы перед церковными дверьми, насильно брили и на поругание вырывали усы и бороды с мясом, народ отягощали по­борами и пошлинами. «С нас, — вопили люди в Астра­хани, — берут банные деньги по рублю, с погребов, со всякой сажени по гривне, завели причальные и отваль­ные пошлины. Привези хворосту хоть на шесть денег в лодке, а привального заплати гривну. В Казани и других городах поставлены немцы, по два, по три человека на дворы, и творят всякие поругательства над женами и детьми». Распространилась молва, что из Казани при­шлют в Астрахань немцев и будут за них насильно вы­давать девиц. Эта весть до того перепугала астраханцев, что отцы спешили отдавать дочерей замуж, чтоб, оста­ваясь незамужними, они не достались против воли, как собственной, так и воли их родителей, «некрещеным» немцам: в июле 1705 года было сыграно в один день до ста свадеб, а свадьбы, как следовало, сопровождались попойками, и народ под постоянным влиянием винных паров стал смелее. Ночью толпа ворвалась в Кремль, убила воеводу Ржевского и с ним нескольких человек, в том числе иностранцев: полковника Девиня и капитана Мейера. Мятежники устроили казацкое правление и вы­брали главным старшиною ярославского гостя Якова Но­сова. За астраханцами взбунтовались жители Красного и Черного Яра и, по примеру астраханцев, устроили у себя выборное казацкое правление; но усилия мятежни­ков взволновать донских казаков не имели успеха. Хотя на Дону было слишком много недовольных, но донское правительство, бывшее в руках значных, или так назы­ваемых старых казаков, в пору не допустило распоря­жаться по-своему голытьбе, состоявшей из беглецов, со­биравшихся на Дон со всей Руси. Государь, узнавши в Митаве о бунте на восточных окраинах, давал ему боль­ше значения, нежели он имел. Петр опасался, чтобы мятеж не охватил всей России, не проник бы и в Мо­скву. Для укрощения его Петр отправил самого фельд­маршала Шереметева и в то же время написал боярину Стрешневу, что нужно бы вывести из московских при­казов казенные деньги, а также и оружие. Шереметеву дан был наказ: отнюдь не делать жестокостей, но объ­являть мятежникам прощение, если они покорятся. Ше­реметев, явившись на Волгу, без всякого затруднения усмирил Черный Яр и, приехавши к Астрахани, послал сызранского посадского Бородулина уговаривать мятеж­ников. Выбранный астраханскими мятежниками старши­на Носов не поддавался увещаниям, называл царя об­менным царем, говорил, что царь нарушил христиан­скую веру, что с ними, астраханцами, заодно многие люди в Московском Государстве и что они пойдут вес­ною выводить бояр и воевод, доберутся «до царской родни, до Немецкой слободы и выведут весь его корень». Они злились особенно на Меншикова, которого звали еретиком. Несмотря, однако, на такие смелые заявления, как только Шереметев, подступивши к Астрахани, уда­рил из пушек, тотчас мятежники стали сдаваться, и сам Яков Носов вышел с повинною к боярину.

Русская история в жизнеописаниях ее глав­нейших деятелей. СПб., 1892. Т. 2. С. 56-57.