Русская тайная полиция за рубежом по архивам Гувера
Стенограмма передачи “Не так” на радиостанции “Эхо Москвы”
10 августа 2002 года.
В прямом эфире «Эхо Москвы Олег Будницкий, доктор исторических наук. Программа «Не так».
Эфир ведет Сергей Бунтман.
С.БУНМАН: Сегодня мы будем говорить об архивных документах, касающихся деятельности царской охранки, это зарубежные архивы. Итак, передача совместная с журналом «Знание сила».
С.БУДНИЦКИЙ: Речь идет об архиве заграничной агентуры Департамента полиции. Скажем несколько слов, что это такое, и откуда это учреждение взялось
С.БУНТМАН: Но сначала вопрос вопросов: Сталин был агентом Охранки?
С.БУДНИЦКИЙ: Большинство известных архивистов, в том числе и З.Перегудова, написавшая книжку о политическом сыске, считает, что нет. И аргументы достаточно убедительны. С точки зрения историка — по-моему, это не имеет на самом деле никакого значения для дальнейшего хода событий. Провокаторов, агентов, тех людей, которые в той или иной степени вступали в контакт с Охранкой было достаточно много в революционной среде. И когда они выступали в качестве революционеров, а когда в качестве агентов Охранки, иногда было трудно понять, не знаю, понимали ли они это сами. Особенно их много было среди эсеров в период между двумя революциями
С.БУНТМАН: А почему среди эсеров было больше всего? Больше всего боялись?
С.БУДНИЦКИЙ: Да, потому что они считались террористами, и поэтому их разрабатывали достаточно активно. Но среди социал-демократов их тоже хватало.
С.БУНТМАН: Один из известных Малиновский?
С.БУДНИЦКИЙ: Безусловно, Малиновский и Яков Житомирский. Так вот создали зарубежную Охранку в 1883 г. для наблюдения за российскими эмигрантами-революционерами, а их было в то время уже немало, и тогдашние вожди «Народной воли», Лев Тихомиров, Марина Полонская, она же Ошанина, — они жили в Париже, там же жил Петр Лавров, во Франции был анархист Кропоткин то есть было за кем следить. И после убийства Александра II 1 марта 1881 г. террористов боялись очень и всячески пытались предотвратить дальнейшие покушения. И создали такое спецподразделение заграничную агентуру. Расцвета своего она достигла при Петре Рачковском, который возглавлял эту агентуру с 1884 по 1902 гг. Это был достойный продолжать дела своего учителя, Г.Судейкина был такой знаменитый полицейский деятель, который ввел систему провокаций в борьбу с революционерами, и который в конце концов провел своего агента в исполнительный комитет «Народной воли». Был период, когда агент Департамента полиции возглавлял «Народную волю» это был Сергей Дегаев, который после разоблачения революционерами, дабы спасти свою шкуру, организовал убийство своего шефа Судейкина, бежал за границу, добрался до Америки, и стал там профессором математики. Рачковский был одно время секретарем Судейкина и воспринял у него один из принципов работы активные действия, активную разработку революционеров. Не просто слежку, а провоцирование на какие-то действия. И одна из самых знаменитых провокаций Рачковского дело Парижских бомбистов 1890 г. очень любопытная история тогда намечалось дипломатическое сближение России и Франции, у которых был общий потенциальный противник, Германия, это уже становилось понятным. Но попробуй сблизься, когда в глазах французов Россия была империей зла, используя позднейшее выражение Рейгана, а в России даже французская «Марсельеза» была запрещена за это могли посадить и отправить в ссылку. И надо было сближаться. Сблизились на почве полицейской провокации. Один из агентов Рачковского, некий Абрам Гейкельман, приехавший за границу под именем Ландезена, рубаха-парень, у которого был богатый дядюшка, который давал племяннику деньги, а племянник их щедро раздавал русским революционерам. В том числе, на приобретение взрывчатых веществ, создание динамитных мастерских, лабораторий и т.д. То есть схема понятна. Когда российские эмигранты закупили кое-какое оборудование, и было с чем их брать, то в этот момент, собственно говоря, была поставлена в известность французская полиция, прошли массовые аресты, и возникло это самое дело парижских бомбистов. Т.е. Франция оказала услугу царской России и продемонстрировала свою лояльность к новому потенциальному союзнику. Кстати, самого Гейкельмана-Ландезена Рачковский хотел отправить в тюрьму вместе с настоящими революционерами с тем, чтобы его репутация выросла, и он стал одной из центральных фигур. Но Ландезен садиться в тюрьму не захотел, бежал из Франции, перешел в православие, и взял себе имя Аркадий Гартинг чтобы не менять меток на белье. Впоследствии этот самый Гартинг стал заведующим агентурой в Берлине, а потом, в уже более поздней истории, в 905 г. стал заведовать заграничной агентурой Департамента полиции в Париже. Вот такие были страсти. С одной стороны, Рачковский достиг успеха, а с другой — был скандал, поскольку Ландезен скрылся, стала понятной его провокаторская роль, было множество возмущенных статей в печати. И все это привело к тому, что заграничная охрана, ранее действовавшая из здания посольства, где и оставалась до 17-го года, решила создать для слежки за революционерами эффективное частное бюро. А работали на заграничную охранку не только люди, приехавшие из России, но и французы, вольнонаемные. И было создано частное сыскное бюро оба были агентами заграничной агентуры, и служили верой и правдой до 1917 г., до ликвидации заграничной охранки. Для нас интересно здесь то, что архив заграничной агентуры хранился в здании посольства, и там же Штаб-квартира и сохранялась это на ул.Гринель, 79, где сейчас находится резиденция российского посольства. И посол Василий Маклаков, он архив запечатал, и очень опасался, что он попадет в руки большевиков — они после 17 года пытались выявить всех секретных сотрудников. Не потому, что Маклаков — либерал-кадет, сам находившийся под наблюдением, очень уж симпатизировал секретным сотрудникам, но он полагал, что люди служили государству, и отдать их на съедение большевикам, то есть на верную смерть это не очень хорошо. Он запечатал архив и отправил его в Гуверовский институт военной революции мира при Стендфордском университете, где этот архив и лежал 30 лет, о чем никто не подозревал. После смерти Маклакова, в 1957 г. последовала гигантская архивная сенсация было объявлено, что архив заграничной охраны, классифицированный и разобранный по коробочкам общим числом 216 штук, находится в архиве гуверовского института. Там я этот архив и посмотрел.
С.БУДНИЦКИЙ: Знаю не только я. На самом деле множество карточек, практически все, сохранились в российских архивах, хотя их пытались уничтожить сами агенты сразу после февральской революции. Так что подавляющее большинство агентов были известны. Конечно, там очень любопытные материалы и наружного наблюдения, и информация, докладные записки, потрясающая коллекция фотографий, сотни фотокарточек людей, за которыми вели наблюдение. Очень любопытные карманные филерские книжки с фотографиями до 100 штук в каждой. Там, кстати, я обнаружил неизвестную фотографию Фанни Каплан — тоже любопытный момент, почему там была ее фотография она ведь уже была на каторге в России. А она там оказалась как образец — ее очень хорошо сфотографировали, и это был образец, как надо фотографировать. Кстати, она там вполне симпатичная, еще юная, и ее позднейшие изображения не имеют ничего общего с молодой Каплан.
С.БУНТМАН: Она действительно была близорукой?
С.БУДНИЦКИЙ: У нее была «куриная слепота». Но она как попала на каторгу она работала в динамитной мастерской, и там взорвалась при изготовлении бомба. Она была контужена, и на каторге через какое-то время у нее пропало зрение. Но ее лечили царские сатрапы два года, и зрение к ней вернулось. И потом оно то появлялось, то пропадало поэтому утверждение, что она была слепой и не могла стрелять в Ленина, не соответствует действительности. И в споре, стреляла или не стреляла Каплан в Ленина, я придерживаюсь ортодоксальной точки зрения, что стреляла. Противоречия в следственном деле говорят только в пользу его подлинности, с моей точки зрения. Если бы не было противоречий тогда явно дело было бы сфабриковано. В деле есть замечательные детали например, в ее ботах обнаружили газеты, и следователи тщательно искали шифрованные записи на них, спрашивали, что это значит. А значило это только одно — у нее были дырки в ботах. Это специально не придумаешь.
С.БУНТМАН: Александр из Петербурга спрашивает, отслеживалась ли деятельность Ленина?
С.БУДНИЦКИЙ: Отслеживалась. И если был задан вопрос, был ли Сталин агентом охранки, то должен быть и вопрос, был ли Ленин немецким агентом. Есть такое донесение, Анри Бинта о том, что Ленин в декабре 16 г. в Берне посещал германское консульство. Большинство историков-профессионалов считают, что это фальшивка, но тут вопрос не такой простой, как кажется. Я думаю, что Ленин вряд ли лично посещал германское консульство, хотя вполне допускаю, что через третьих лиц какие-то германские деньги большевики получали.
С.БУНТМАН: А был ли Ленин немецким шпионом важно?
С.БУДНИЦКИЙ: Совершенно не важно. Тем более, что Ленин, разумеется, не был шпионом. Немцев устраивало то, что Ленин был революционером, этого было достаточно, чтобы в воюющей державе устроить смуту. А для Ленина было важным найти источники средств для развертывания агитации. А откуда для него было совершенно не важно. Если это деньги от ограбления банка или из какого-то другого источника — было важно лишь то, что это идет на пользу революции. И поэтому с этой стороны, получал ли Ленин деньги от экспроприации, пожертвований, или, повторяю он был все-таки очень осторожен, — получения через третьих лиц от иностранных представителей, — не имеет значения с точки зрения историка. Имеет значение с моральной точки зрения оценки большевизма, но не с точки зрения того, как развивались события в 17-м году. Я студентам всегда привожу такой условный пример допустим, те же самые немецкие агенты стали передавать деньги какому-нибудь английскому революционеру была бы в Англии революция в 17-м году?
С.БУНТМАН: Вряд ли.
С.БУДНИЦКИЙ: Вряд ли. Об этом я и говорю не имело значения, откуда деньги, имело значение, прислушивались ли к этим людям, в данном случае большевикам, солдаты, которые сыграли решающую роль в октябре 17-го года.
С.БУНТМАН: В этом раскладе играет ли какую-то роль Парвус?
С.БУДНИЦКИЙ: То, что он играл, несомненно, большую роль в финансировании тех людей, которых в России называли «пораженцами», то есть сторонниками поражения своего правительства Ленин об этом писал, — это несомненно. Несомненно, у Парвуса было некое предприятие, и совершенно точно, первоначальный капитал, так же, как оборотный, он получал от соответствующих немецких спецслужб. Парвус служит таким связующим, передаточным звеном средств для революционеров не только русских, но и польских, украинских и некоторых других. Одна из идей в германии была спровоцировать национальное движение в России с понятной целью чтобы вывести Россию из войны, и войну выиграть. Но, несомненно, не Парвус был организатором революции в России. Если уж на то пошло, у революции вообще не было организаторов я имею ввиду февраль, когда началась революция. А все остальное уже вытекающие отсюда последствия
С.БУНТМАН: А октябрь — это все-таки переворот.
С.БУДНИЦКИЙ: Да, это переворот. Это как часть процесса, начавшегося в феврале с моей точки зрения. Никому еще в истории не удалось революцию приготовить, спланировать, и осуществить. Революция всегда случается стихийно. Февраль — это был солдатский бунт, который очень быстро оседлали политики. И, в общем-то, этот бунт и должен был принять более крайние формы, что и случилось в конце концов в октябре 17 года. Но вернемся к теме нашей беседы — речь должна была идти об ограблении банков. Так вот в Гуверовском архиве, в другой коллекции, коллекции Николаевского, находятся замечательные воспоминания Татьяны Вулих, которые называются «Встречи с большевиками-эксистами» — это были те самые эксисты, которые ограбили под руководством Камо и Сталина Тифлисское казначейство, это знаменитый экс на Эреванской площади 25 июня 1907 года. Замечательная история. Она достаточно известная, но некоторые детали представляют немалый интерес, и некоторая моральная сторона вопроса. Любопытно, что в это время по решению партийного съезда эксы были запрещены. Как же было обойти этот угол? Обходили следующим образом те, кто принимал участие в экспроприации, просто выходили из партии. Хотя сохраняли с ней связь. Причем, в мемуарах Вулих она из Тифлиса, в свое время была распропагандирована Львом Розенфельдом, будущим Каменевым, потом была большевичкой, меньшевичкой — кем только не была, одно время нянчила ребенка Зиновьева в Париже, в конце концов оказалась в эмиграции, где по заказу Б.Николаевского написала замечательные воспоминания. И она описывает молодых революционных фанатиков Коте Цинсадзе, Аннету Суломлидзе, Вано Колондадзе и некоторых других это те самые люди, которые совершили этот знаменитый экс, рискуя жизнями. Жили они все на одной квартире, 7 человек, в страшной нищете. Она описывает одну любопытную сценку она зашла в квартиру, и застала двух молодых людей в постели. У современного человека могут возникнуть разные мысли, а на самом деле они так проводили время, поскольку их брюки пришли в полную негодность, и им просто не в чем было выйти. И представьте себе, что эти люди, похитив, по разным данным , от 250 до 341 тысячи рублей огромные деньги по тем временам, похитили их с одной целью доставить их Ленину. И сделал это знаменитый Камо-Тер-Петросян. Деньги к Ленину попали, и тут начались большие проблемы. Поскольку часть денег была в 500-рублевках. Иногда в литературе встречаются утверждения, что все деньги были в 500-рублевках, а номера их были переписаны, известны. На самом деле 500-рублевок было 100 тысяч. Сумма немаленькая. Как их разменять? И созрел план чтобы в разных городах Европы в один день пришли представители большевистского центра — это была партия внутри партии, была единая РСДРП, у которых была своя касса и своя единая политика. И как мы видим, плевать они хотели на постановления о том, что нельзя грабить банки, не говоря уже о частных лицах, и дискредитировать революцию. Деньги были нужны, и они были важнее. И вот в один день в разных городах Европы, действительно, пришли представители большевистского центра разменивать 500-рублевки. И почти все были арестованы. В том числе будущий нарком иностранных дел СССР, Максим литвинов. Потом, начиная с 17 года и позднее, ему это все время вспоминали как человека, арестованного в свое время за попытку разменять ворованные купюры. Но история немножко странная — уж больно синхронно сработала полиция в разных странах, тут явно не обошлось без внутреннего освещения, говоря языком охранки. И действительно, очень близким к большевистскому центру был человек, известный в миру под именем доктора Якова Житомирского, по партийной кличке Отцов, а по охранной кличке почему-то Доде, может быть, в честь французского писателя. Вот этот самый Житомирский исправно освещал ситуацию среди социал-демократов. И, вероятно, не без его информации случилось то, что случилось. Любопытно, что самому Житомирскому-Отцову-Доде удалось одну 500-рублевку разменять. Он в одном немецком курортном городке занимался врачебной практикой, к нему привыкли, уважаемый человек, врач профессия заслуженная, и в местном отделении банка ему эту купюру разменяли. Но потом, через какое-то время, спохватились, и хотя он уже уехал из этого городка, ему отправили ее по почте с объяснительным письмом. Но Отцов вернул деньги полученные в банк, но самое неприятное для него было в том, что часть купюр, у него оказавшихся, он передал в Департамент полиции, вернул. И тут у товарищей по партии возникли какие-то подозрения они сочли, что дело нечисто, и он деньги каким-то образом присвоил. Началась паника что делать. И в качестве того, что Отцов эти купюры уничтожил, он предъявил товарищам по партии присланные ему из Петербурга уголки купюр, которые там отрезали и выслали ему опять-таки по почте вот такая детективная история.
С.БУНТМАН: Замечательная история.
С.БУДНИЦКИЙ: Замечательная. И большевики подвергались резкой критике со стороны своих более умеренных товарищей-меньшевиков, и даже речь шла о партийном суде над Лениным и над большевиками, которые, несмотря на партийный запрет, не брезгуют эксами и грабленными деньгами.
С.БУНТМАН: Многие задают вопрос о Камо, о смерти Камо вы когда-нибудь изучали этот вопрос?
С.БУДНИЦКИЙ: Он ехал на велосипеде, в него врезалась машина, и отбросила на фонарный столб, и от полученных травм он скончался. Естественно, возникали версии об убийстве. Но, насколько мне известно, подтверждения эти версии не получили. Вообще, в эпоху перестройки и перестроечный период, появилась такая тенденция то, что один из моих сыновей называет «всех убили». Как будто человек не мог по своей воле покончить собой как Маяковский и Есенин, например. Их непременно должны были убить. С Камо то же самое.
С.БУНТМАН: Но о том, что Камо убили, говорили и раньше. Люди, хорошо знавшие Камо, об этом много говорили. Я знаю, что у нас в семье были знакомы с Тер-Петросяном, и эту историю я знаю с детства об этом говорила бабушка.
С.БУДНИЦКИЙ: Слухов ходило и ходит множество. Но я стараюсь оперировать документами. Версии о том, что Камо был убит, а не погиб в результате несчастного случая, это не более чем версия, основанная на домыслах. Иногда говорят, что Сталин хотел убрать тех людей, которые знали его по Закавказскому периоду, о его разбойном прошлом. Кстати, Ленин называл Камо «Кавказский разбойник». Вы знаете, в 20-е годы это не считалось отрицательным моментом, это была доблесть. И в 20-е годы, если мы почитаем литературу, люди совершенно спокойно писали об участии в терактах, об участии в эксах. Там шла борьба за право быть цареубийцей сколько людей претендовали на то, что именно они застрелили императора или наследника. Это потом стало стыдным быть таким. И сталинская фраза — «Если мы будем воспитывать людей на примере «Народной воли», то воспитаем террористов» — вызвана была тем, что на столе Леонида Николаева, убийцы Кирова, нашли портрет Андрея Желябова, лидера «Народной воли». И последовали оргвыводы было закрыто общество «Бывших каторжан и ссыльнопоселенцев». Закрыли журнал «Каторга и ссылка», народничество было объявлено злейшим врагом марксизма, а терроризм, естественно, всячески осуждался. Из метода революционной борьбы, легитимного он стал табу, его осуждали, и большевики как бы считались не имевшими никакого отношения ни к терроризму, ни к эксам. И тогда это исчезает из литературы.
С.БУНТМАН: А убийство Кирова насколько оно было убийством-одиночкой, или это было организовано?
С.БУДНИЦКИЙ: Вы мне задаете вечные вопросы. Знаете, я вообще скептик в отношении теорий заговоров. Киров был произведением Сталина, это был верный соратник, человек, которого Сталин сделал тем, кем он стал. Конечно, трудно влезть в голову Сталина, но я не вижу никакого смысла в организации им убийства того человека, который служил ему верой и правдой. Зачем? В таких действиях должны быть какие-то рациональные мотивы. Сталин не был безумцем и сумасшедшим была и такая версия.
С.БУНТМАН: Но не без навязчивых идей.
С.БУДНИЦКИЙ: Но в медицинском смысле нет. И в действиях Сталина обычно прослеживается определенная логика логики в убийстве Кирова не вижу. Может быть, заблуждаюсь, не знаю.
С.БУНТМАН: Может быть. Может быть, это объяснялось необходимостью очередной чистки, что последовали, чтобы показать весь ужас того, что делают враги и террористы. И при этом убрать сильно популярную фигуру объясняют также ведь и тем, что 17-й съезд показал сильную популярность Кирова. Но мы выслушали ваше мнение. И вопрос от Николая был ли Гапон агентом охранки, что вам известно?
С.БУДНИЦКИЙ: Гапон, несомненно, был агентом охранки, хотя временами он выходил из-под ее контроля. Это достаточно долгий разговор, но в начале 20-го века возникла теория «полицейского социализма», ее творцом был С.В.Зубатов, начальник Московского охранного отделения, человек несомненно талантливый он полагал, что нужно упредить революционеров, и самим организовать рабочее движение, канализировать его, чтобы рабочие занимались решением экономических проблем, а не политических. Кстати, любопытно, что в 905 г. комиссия, созданная по рабочему вопросу, государственная, — одной из ее рекомендаций было разрешение стачек и забастовок, поскольку правительство понимало, что забастовки по экономическим мотивам отвлекают рабочих от политической борьбы. Когда нет иного способа разрешения противоречий, они могут связаться с революционерами и поддаться этой самое революционной пропаганде. Гапон был одним из таких персонажей, на которого делали ставку в отвлечении рабочих от политической борьбы в направлении их на путь истинный. На каком-то этапе получилось так, что Гапон вышел из-под контроля, и стихия вот этого рабочего движения января 1905 года, видимо, захватила и его. И когда он шел во главе колонны к Зимнему дворцу, он, конечно, шел не как агент-провокатор, а как выразитель, — как ему казалось, — интересов этих самых масс. После расстрела Гапон стал самым популярным человеком в России во всяком случае, в революционной среде. С ним искали встречи и встречались Ленин, Плеханов, и Бог знает, кто каждый хотел иметь Гапона как знамя в своих рядах. Но это очень быстро кончилось. Гапон оказался человеком, политически подготовленным очень плохо, быстро кончились огромные деньги, которые стекались к нему с разных сторон, пожертвования, и Гапон опять связался с охранниками, в частности, встречался с Рачковским, вновь вернувшимся на службу, с генералом Герасимовым, начальником Охранного отделения Петербурга, самым способным розыскником России, но кончилось это все плохо. Когда Гапон пытался вовлечь в эти дела Петра Ротенберга, того самого инженера, эсера, который вытащил его 9 января из-под пуль и вывез за границу — кончилось это тем, что Гапон был повешен на даче в Озерках под Петербургом, где и обнаружен через месяц.
С..БУНТМАН: Дмитрий спрашивает: «За убийством Великого князя Сергея стояла также охранка, как и за убийством Плеве?»
С.БУДНИЦКИЙ: Ни за убийством Плеве, ни за убийством Великого князя Сергея Александровича не стояла охранка, за ними стояла боевая организация партии «Социалисты-революционеры». То, что глава боевой организации, Азеф, в это время был агентом охранки, не означает, что он действовал в момент организации убийства как представитель этой самой охранки. Азеф вилял, и если бы все его покушения заканчивались неудачно, то его жизнь могла прекратиться весьма быстро. Поэтому он и играл на две стороны. Это, конечно, очень сжатый ответ, и Азеф гораздо более сложная фигура, но, тем не менее, несомненно, что не охранка организовывала убийство Плеве и Великого князя Сергея.
С.БУНТМАН: «Можно ли разделить понятия сотрудник и агент?», — спрашивает Виктор
С.БУДНИЦКИЙ: Были понятия «штучники» это те, которые время от времени давали сведения. Были понятия «осведомители» которые извне освещали, а были сотрудники. Сотрудник и агент, по существу, то же самое это те люди, которые были внедрены в революционные организации, или были завербованы, будучи уже революционерами, или, будучи сотрудниками, вошли в состав революционных организаций. Азеф, кстати, был таким инициативником, в свое время предложившим в письменном виде свои услуги полиции. Вообще личность фантастическая, и свою карьеру он начал с того, что продал бочку масла, которую ему дали на комиссию, и сбежал за границу, где на вырученные деньги некоторое время учился в политехникуме. Потом деньги кончились, и он написал письмо в департамент, и предложил свои услуги освещать различные студенческие группы, революционные или полуреволюционные и просто сомнительные. Его вычислили. Были своего рода профессионалы, поняли, кто это, и ответили ему на его собственное имя, а не на псевдоним, которым он предлагал свои услуги, продемонстрировав, что все знают и всюду его достанут. Ему предложили поначалу 50 рублей в месяц, и Азеф постепенно дослужился до чинов немалых был одно время членом ЦК, и был главой боевой организации, и жалование получал к концу службы на уровне министра. И думаю, что был, наверное, для правительства ценнее многих министров.
С.БУНТМАН: Еще две темы, которые открывают нам выход в следующую передачу, судя по всему Елена просит нас рассказать про «Протоколы Сионских мудрецов». Думаю, что мы это сделаем в следующий раз. И специальная просьба от Валерия «Рассказать о деятельности агента охранки Манусевича-Мануйлова, который работал в Париже по контрразведывательной линии против Римского католического духовенства».
С.БУДНИЦКИЙ: Он работал не только против духовенства, он и с японцами работал, и многое другое делал.
С.БУНТМАН: Так что давайте мы просто продолжим наш разговор.
С.БУДНИЦКИЙ: Хорошо.
С.БУНТМАН: Итак, у нас в эфире сегодня был Олег Будницкий, доктор исторических наук, мы продолжим наш разговор в программе «Не так», совместной с журналом «Знание-Сила», опять пойдем в архивы через неделю. Спасибо большое.
