МЛАДШАЯ ДРУЖИНА

Термины

МЛАДШАЯ ДРУЖИНА, т. е. отроки, гриди, детские, пасынки и подобные им, составляли отдельный класс от старшей дружины; они также были люди вольные и могли, смотря по службе и по распоряжению князя, поступать и в старшую дружину, но, будучи младшими дружинниками, не были думцами князя и исполняли только незначительные придворные должности. Этот отдел княжеской дружины был очень многочислен; к нему причислялись все разряды вольных слуг государевых, состоявших, по тогдашнему обычаю, одновременно при дворе и в войске. Младшая дружина резко отличалась от старшей и в законодательстве русском того времени, и в летописях, где первая постоянно называется молодью, детскими, дружиной отроков, молодшей дружиной. Впоследствии, в XIII в., младшая дружина получила другое общее название — слуги, и с этого времени заметно ее преобразование. В XV в. младшие дружинники, продолжая по-прежнему называться слугами, получили в некоторых местах еще новое название «дворяне». В первый раз младшая дружина названа слугами под 1217 при описании изменнического умерщвления шестерых рязанских князей Глебом и Константином Рязанскими, которые умертвили не только князей — своих родных и двоюродных братьев, но вместе с ними «их бояры и слуги». Суздальский летописец говорит: «И яко начаша пити и веселитися и ту абье проклятый Глеб с братом вземше мечи своя начаста сещи преже князи тоже бояры и слуги их, много множество одинех князей шест, а прочих бояр и слуг без числа изби с своими слуги и с половцы». Это описывает современник события, суздалец, а московский летописец XV в. переводит по своим понятиям слово «слуги» словом «дворяне» — «прочих же бояр и дворян их без числа избиша». Новгородский летописец при описании того же события также называет княжеских слуг дворянами: «Начаста сещи прежи князи и тоже бояр и дворян множество».Следовательно, дворяне в XV в. были тем же самым, что прежде называлось молодшей дружиной, а в XIII в. — слугами.

Главные отличия младшей дружины от старшей состояли в следующем. 1. Младшая дружина не участвовала в княжеской думе и князья не объявляли ей о своих предприятиях и сношениях с другими князьями. Летопись под 1169 говорит, что когда старшая дружина говорила Владимиру Мстиславичу: «О себе еси, княже, замыслил, а не едим по тобе, мы того не ведали, Владимир же рече, взрев на децски: а се будут мои бояре». Здесь детские не сетуют, что князь не объявлял им своей думы, а являются простыми исполнителями княжеской воли. Впрочем, бывали случаи, когда князья иногда приглашали на свою думу и старшую, и младшую дружину; так, под 1143 годом сказано: «Изяслав же (с братьями) созва бояры свое и всю дружину свою и начаша думати с ними». 2. Младшим дружинникам поручались низшие должности: военные, гражданские и придворные. О должностях младшей дружины мы имеем свидетельство в «Поучении» Владимира Мономаха своим детям: «В дому своем не ленитеся, но все видите; не зрите на тивуна, ни на отрока, да не посмеются приходящии к вам ни дому вашему, ни обеду вашему». Здесь мы видим отроков, младших дружинников, служителями в княжеском доме, поварами и приставниками к домашним должностям. Далее продолжает он: «Куда же ходяще путем по своим землям, не дайте пакости деяти отроком, ни своим, ни чужим, ни в селех, ни в житех». Здесь отроки являются сопровождающими князя в его путешествиях по своим землям. Затем продолжает Мономах: «Еже было творити отроку моему, то сам есмь створил, дела на войне и на ловех… сам творил, что было надобе, весь наряд и в дому своем то, я творил есмь. И в ловчий наряд сам есмь держал, и в конюсех, и о соколех, и о ястрябех». Здесь мы видим отроков и на войне, и на охоте, и в доме — ловчими, конюхами, сокольниками и ястребниками. В Русской Правде в числе младших дружинников встречаются мечники и гриди, а также сельские тиуны, мытники, т. е. сборщики мытных пошлин на торгах, мостах и перевозах. На мечниках, по свидетельству Русской Правды, лежала обязанность заведовать тюрьмами, где содержались подсудимые по тяжбам о краже и разных обидах. 3. Младшие дружинники, принимая участие в военных походах князя, обычно составляли сторожевые полки его войска. По свидетельству летописей, младшими дружинниками иногда населяли целые города. Так, под 1159 Святослав Ольгович говорит Изяславу Давидовичу: «Виждь мое смирение, колико на ся поступах, взях Чернигов с семью город пустых, в них же седят псареве и половцы». Или в другом месте летописи под 1179 упоминается о волостях, занятых седельниками княжескими. Вероятно, младшими же дружинниками были заняты города, пограничные со степями, и они же содержали разъезды в степях для наблюдения за кочевниками. Этот обычай был исконным в Русской земле: еще Владимир построил несколько крепостей в Приднепровье для защиты от печенегов и других кочевников и поручил охрану их младшим дружинникам. Точно так же впоследствии московские государи построили целый ряд крепостей от Оки почти до Черного моря, в которых содержали младших дружинников. Последние поступали на службу не к одним князьям — старшие дружинники имели также целые полки младшей дружины и содержали ее за свой счет. 4. Младшие дружинники отличались от старших по своим правам перед законом; так, Русская Правда резко различает тех и других дружинников, назначая за убийство мужа, т. е. за старшего дружинника, 80 гривен, а за младшего — только 40, наравне с земцем.

Младшая дружина имела одинаковое происхождение со старшей, т. е. состояла как из туземцев, поступивших на княжескую службу, так и из пришельцев из разных стран. Люди богатые или знаменитые своим происхождением и своими подвигами поступали в старшую дружину, а люди бедные и неизвестные — в младшую. Переход из младшей дружины в старшую был возможен или по особому расположению князя, или по особым заслугам и подвигам. Так, тот отрок, который при Владимире Святом победил на поединке печенежского воина, сделался боярином с отцом своим. Другой пример того же находим в летописи: Ясин Амбал, пришедший и поступивший на службу к Андрею Боголюбскому безвестным бедняком, впоследствии был любимцем князя и имел в своих руках весь княжеский двор и власть над всеми слугами.

Свободный переход дружинников. Т. к. старшие и младшие дружинники были свободными пришельцами и поступали на службу добровольно, то поэтому так же добровольно и свободно они могли переходить со службы одному князю к другому. В московских договорных грамотах мы будем впоследствии встречать постоянную статью, которой князья обязывались не препятствовать свободному переходу дружинников от одного князя к другому: «…А боярам и слугам меж нас вольным воля». В известиях же рассматриваемого времени мы имеем только намеки на свободный переход дружинников или на отсылку их самим князем в случае какой-либо вины; так, под 1169 летопись говорит, что Мстислав Изяславич отпустил от себя Петра и Нестора Бориславичей «про ту вину, оже бяху холопе его покрале коне Мстиславли у стаде». Или под 1211 сказано: «Король Андрей (Угрский) я Володислава (боярина) в Галичи, заточи и, и в том заточенье умре, нашед зло племени своему и детям своим, княжения деля: вси бо князи не призряху детей его того ради». Здесь князья не принимают детей Володислава, потому что он хотел сделаться князем Галицким, следовательно, дети Владиславовы без этой исключительной причины могли бы перейти на службу к любому князю. Под 1237 летопись очень ясно говорит, что дружинники имели право свободного перехода от одного князя к другому; в ней при описании кончины Василька Константиновича сказано: «Бе бо Василько сердцем легок, да бояр ласков, никто бо от бояр, кто ему служил и хлеб его ел и чашу пил и дары его имел, тот никого же у иного князя можаше быти за любовь его, излише же слуги свои любляше». Был ли утвержден договорными грамотами свободный переход дружинников, как это мы видели в московский период, или основывался на одном обычае, об этом нельзя сказать ничего определенного по неимению исторических свидетельств. Вернее будет сказать, что переход поддерживался обычаем и князья не имели надобности договариваться об этом со своими дружинниками.