Федор Никитович Романов — патриарх Филарет

Аудио-лекции Православие, Романовы

Стенограмма передачи “Не так” на радиостанции “Эхо Москвы”

1 сентября 2001 года
В прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» программа «Не так!»
В гостях — историк Игорь Андреев.
Ведущий эфира Сергей Бунтман.

С.БУНТМАН: «Российские государи» новая серия в программе «Не так!», совместной с журналом «Знание-Сила». Мы решили начать не с начала российской монархии, российской государственности, не с истории государства Российского от начала или Гостомысла. Мы решили пойти по династии, и взяли мы не первую. Мы решили начать с Романовых, и сегодня у нас пролог, и сегодня мы занимаемся такой фигурой, как патриарх Филарет, отец первого русского государя Романова. И первый мой вопрос гостю — можно ли говорить о династиях в России до Романовых?
И.АНДРЕЕВ: Вообще так принято, говорят о династиях. Но получается, что племя Рюриковичей, их династия разрослась, и мы, например, говорим о московской правящей линии, поскольку Московский Правящий Дом взял верх. Но, все равно, в той же ситуации, о которой сегодня мы будем говорить, те же Шуйские, например, а это старшая линия, старший брат Александра Ярославовича Невского, которая считается московской линией. Принято, можно говорить.
С.БУНТМАН: Во всяком случае, мы будем говорить, и не очень погрешим против истины. Сегодня у нас пролог человек, который неправильный, человек парадоксальный во многих отношениях. Давайте узнаем о нем некоторые данные.
Н.АЛЕКСАНДРОВ: Роста и полноты он был средней, божественное писание разумел отчасти, нравом был опальчив и мнителен. А такой владетельный, что и сам царь его боялся. Бояр и всего чина людей царского синклита томил заточениями необратными и другими наказаниями. К духовному сану был милостив и несребролюбив. Всеми царскими делами и ратными владел, — пишет современник о патриархе Филарете, в миру — Федоре Никитовиче Романове. Такое подчеркнутое различие в отношении к светскому и духовному тем более замечательно на фоне причудливого соединения двух этих областей и сфер деятельности в судьбе Филарета. Старший сын боярина Никиты Романовича Романова, он родился между 1554 и 1560 годами. В детстве получил приличное образование, и научился даже латинскому языку по собранию латинских речений, написанных для него славянскими буквами одним англичанином. Любознательный и начитанный, веселый и приветливый, красивый и ловкий, соединивший любовь к книгам с любовью к развлечениям и нарядам, Федор Никитович играл в молодости видную роль, пользуясь одинаковой популярностью и у соотечественников, и у иностранцев. Он женился на дочери бедного костромского дворянина, Ксении Ивановне Шестовой, и имел от нее пять сыновей и одну дочь. Из всех детей пережил его только сын Михаил, избранный в 1613 году на царство. В 1586 году Федор Никитович упоминается как боярин и наместник Нижегородский, в 1590 он участвует в качестве дворового воеводы в походе на Швецию, в 1593-94 гг. состоит наместником Псковским, и ведет переговоры с послом Императора Рудольфа. От 90-х годов 16 века сохранилось несколько местнических дел, касающихся Федора Никитовича, и описывающих его влиятельное положение среди московского боярства. По легенде царь Федор Иоаннович указал на Филарета, своего двоюродного брата, как ближайшего законного преемника престола. Позднее Борис Годунов, сев на царство, оправдывался перед Федором Никитовичем своим народным избранием, и давал ему клятву держать его главным советником в государственном управлении. В действительности все сложилось иначе: на Романовых донесли, Федор Никитович был пострижен в монахи под именем Филарета, и сослан в Антониев-Сийский монастырь. Жизнь Филарета изменилась с появлением Лже-Димитрия, и уж, во всяком случае, лишилась монотонности: 30 июня 1605 г. он был возведен в сан митрополита Ростовского и Ярославского, находился среди благославлявших брачную церемонию Лже-Димитрия Первого и Марины Мнишек. В 1606 г. Филарет принял участие в коронации Василия Ивановича Шуйского, а 4 года спустя участвовал в его свержении. Вместе с князем Голицыным он возглавил Великое посольство к польскому королю Сигизмунду Третьему, чтобы обсудить воцарение на русском престоле королевича Владислава, был арестован и находился в польском плену до 1619 года, откуда вел тайную переписку с боярином Шереметевым, возглавлявшим партию сторонников сына Филарета, Михаила Романова. Возвращенный из плена, Филарет принял патриаршество, а также титул Великого государя, формально он был соправителем сына, по сути — полноценным государем.

С.БУНТМАН: Был ли? Так ли?
И.АНДРЕЕВ: Достаточно исчерпывающий силуэт, хотя ясно, что он требует комментариев.
С.БУНТМАН: Вот этому мы и предадимся.
И.АНДРЕЕВ: Прежде всего, я обращу внимание на то, что отчасти вы уже говорили — какая удивительная судьба. Авантюрная судьба, на уровне западноевропейской. На примере Филарета и многих других его современников мы не должны ощущать некую неполноценность у нас такие же авантюристы и такие же проходимцы это я не о Филарете особенно в эпоху Смуты явились изобильно.
С.БУНТМАН: Слава Богу, значит мы на европейском уровне.
И.АНДРЕЕВ: Конечно. Действительно, удивительная судьба готовился чуть ли не в цари — в Коломенском нашли даже портрет, где было написано «Царь Федор Никитович», а угодил в монахи. Казалось бы, что такое монашество политическая смерть. Действительно, по традиции 16-17 веков это политическая смерть. Это в 18 веке Кикин мог говорить царевичу Алексею, чтобы он принял петровское требование, и ушел в монастырь, и успокаивал его тем, что клобук не гвоздем к голове прибит. А тут — нет, из небытия выходит и уже в сане Ростовского митрополита принимает активное участие во всех делах. Ну а дальше то, что мы слышали: соправительство вместе с сыном. Удивительная судьба, любой аспект ее удивляет. Первоначально ратовал, борясь с Шуйским, за Владислава, чтобы посадить его на престол кончилось тем, что приходилось с Владиславом, уже не желающим отказываться от московского престола, постоянно бороться. Удивительная судьба. Но в этой судьбе, наверное, два центральных вопроса соправительство в чем выражалось, как оно влияло, что привнес приехавший из 8-летнего плена, который тоже был удивительным, — Филарет. Мы иногда забываем, что это люди двух разных эпох сын и отец. Филарет прошел через горнило предсмутной борьбы, а потом и Смуты.
С.БУНТМАН: Он все пережил, от последних лет Ивана Грозного.
И.АНДРЕЕВ: Да, рано став боярином и оказавшись первоначально вовлеченным на вторых ролях в дворовом списке он 11-й в Боярской Думе. Но проходит два года, и он упомянут вторым дворовым воеводой в походе царя Федора на Нарву это очень большой чин, свидетельство того, что Годунов, закрепив с умершим отцом, Никитой знаменитым, первоначально поддерживал. Это был союз Годуновых и Романовых, который был направлен сначала против Шуйских и иных соперников Бориса. Они рассорились после того, как умирает дочка Федора и Ирины Годуновой, Феодосия когда стало ясно, что не будет наследника. Вот тогда самым острейшим образом стал вопрос о наследнике. Уже когда девочка родилась, в ее первые месяцы жизни, Борис Годунов уже искал ей у Габсбургов жениха отправлял к императору послов, просил подыскать принца 14-18 лет, чтобы он воспитывался. То есть понятно, что он думал об этом. Но девочка умерла. И еще вот говорят о местнических делах пока Романовы, четыре брата, не были соперниками, а были союзниками все было нормально. Но в 96 году местническое дело: Романова назначают вторым воеводой в правый полк, полк правой руки. Это приличное назначение, но в сравнении с тем, что было не очень. И не это главное, в местнических счетах важно соотношение тем, кто начинает между собой местничать. Вот тут местничество приобретает свой характер, а не просто само назначение. И моментально против Романова выступает князь Ноготков, и заявляет, что ему невместно быть с Федором Никитовичем Романовым. Царь Федор заступается за своего двоюродного брата, говорит: «Данила и Никита были матери нашей братья. Мне дядья, а ты чего моих мертвых бесчестишь?» Данила это дядя, умерший Никита отец Федора. И Ноготков угодил в тюрьму. Семь дней посидел, но назначение Романова отменили, потому что государь «то по разрядам сыскал, что князю Федору Ноготкову не доведется меньше быть боярина Федора Никитовича Романова». Проиграл, по сути дела. Это что? Это свидетельство того, что рассорился с Годуновым. И Годунов начинает на него смотреть как на соперника это 96 год.
С.БУНТМАН: Тут есть одна деталь, которую добавляет Тамара из Омска, — она пишет, что в книге «Россия глазами иностранца» было написано, что Годунов женил Федора Никитовича Романова на своей родственнице, что он был женат на черкешенке, служанке царицы Ирины.
И.АНДРЕЕВ: Я, откровенно говоря, не знаю, откуда подобные сведения. Известно следующее: он сам выбирал, это был его выбор. Он его сделал достаточно поздно, в 35 лет, как, впрочем, и его сын, но это был его выбор. Насчет происхождения это неправда. Была ли она как-то связана с царицей нет, при дворе ее не было, потому что отец костромской дворянин, в выборных не числился.
С.БУНТМАН: Ну, во всяком случае, спасибо Тамаре.
И.АНДРЕЕВ: То, что люди читают замечательно. Итак, про Федора Никитовича блестящее начало карьеры, и столкновение с Годуновым. И известно уже событие 98 года выборы. И опять психология: человек, реально претендующий на престол, причем действительно, из четырех претендентов Борис, Бельский, Мстиславский, Романов — реальные претенденты на престол Борис и Романов. Федора Никитовича поддерживает знать, хотя, правда, новейшие исследования этой борьбы 98-го года свидетельствуют, что Дума на самом деле была расколота. У Годунова в Думе были люди, его поддерживающие прежде всего, Нижняя, дальняя Думская скамья. Уже не говоря о том, что к этому времени Борис, будучи в сане конюшего и правителя, управлял государством он понимал, что такое исполнительная власть. Что она, что называется, всегда возьмет верх. К этому времени он уже расставил своих людей в Приказах, и вся администрация была за него. Поэтому, конечно, реальная ситуация для Федора Никитовича складывалась не самым благоприятным образом. Но все равно Борис его испугался. И это знаменитое удаление к инокине Александре. Ведь вначале Борис пытался царицу сделать правительницей она была объявлена, началось целование креста целовали крест и Ирине, и Борису Годунову, что вызвало определенное возмущение. Но Ирина здесь брата не поддержала она заявила, что дала обет мужу, умершему Федору, который, кстати, чуть ли не единственный царь, который завещания не писал, и официально наследника не объявил, заявив, что это промысел Божий. Но с Ириной они договорились, что после его смерти она уйдет в монастырь, и она ушла. И вот эта ставка править через Ирину у Бориса рухнула. Надо было уже открыто бороться за престол. Удаляется он почему в Новодевичий Монастырь потому, что первый тур проигрывает. Осталось описание того, что в Боярской Думе появление Бориса Годунова привело к настоящей схватке. Существует известие о том, что Федор Никитович с ножом бросался на Бориса. В общем, там такие были жаркие трения! У Романовых было огромное число родственников, свойственников, в том числе и в Думе, а после избрания Бориса в Думе было вообще трое Романовых. Борис вынужден был уехать. И это политическая смерть — потому что удалился правитель. И тут его выручает патриарх. Он объявляет 40 дней надо потерпеть. Открывается возможность не низвергать правителя, а бороться. И тут начинается: земские выборные, хождение в Новодевичий, и так далее. В результате, в силу политической опытности Бориса Годунова, в силу того, что он обеспечил себя мощной поддержкой, Федор Никитович проигрывает. Хотя в глазах современников у Федора Никитовича, как у двоюродного брата умершего последнего государя, прав было больше, нежели у Бориса. Смотрите, какую школу он проходит. Он проигрывает, но приобретает опыт. Борис, когда воцарился, дал обет не проливать 5 лет кровь, и пытается идти на мировую Романовы получают еще одно место следующий брат, Александр, становится боярином. Еще одному брату место окольничего дается. Но известное дело 1600 года опалился на них Годунов: Борис болел. По отзыву современников, он вообще не столько царствовал, сколько болел, и в 1600 прошел слух, что он умирает. Борис даже приказывает себя вынести народу, чтобы показать, что слух ложен. Романовы и Шуйские на этой почве активизировались стали собирать холопов, чтобы в момент, когда умрет Борис, у них была вооруженная сила. И в этих условиях Борис боится и думает о своем семействе, о будущем Федора. И все дело кончается доносом о том, что Романовы собираются его отравить. Федор превращается в Филарета, и отправляется в монастырь. И тут очень важные черточки, важные для понимания натуры Федора за ним в монастыре, где он превращается в простого старца строгий догляд. За ним строго смотрят приставы, и доносят в Москву, как он себя ведет. Он убит, он горюет, плачет о своих родственниках, прежде всего о 4-летнем сыне, отправленном с тетками на Белое Озеро. Потом появляется Лжедмитрий, и вдруг доносят: начинает смеяться, начинает говорить о псовой охоте. И дальше он говорит о том, что у Бориса не осталось хороших советников, он всех разослал. Один только Богдан Бельский.. он не знал, что и Бельскому уже бороду выдрали то есть он начинает думать о мирских делах. То есть одежда монаха не изменила его сущности. Ну а дальше начинается восхождение Лжедмитрий приходит к власти, Романовых, как своих родственников, он вызволяет. И так далее. Вот с такой школой, через 8-летний плен у поляков, он приезжает в 1619 году, заключено перемирие, он становится патриархом и соправителем с титулом Великого Государя.
С.БУНТМАН: Это очень важный момент, и мы к этому перейдем на следующей неделе, когда будем заниматься царствованием Михаила Федоровича. Тут уместен вопрос нашего слушателя: «Причастен ли Романов к появлению на Руси Лжедмитрия Первого?» это спрашивает Дмитрий из Нижнего Новгорода.
И.АНДРЕЕВ: Это дело темное, что называется. Конечно, нехватка источников всегда ставит историков в достаточно сложное положение. Известно, что некоторое время Гришка Отрепьев между боярскими домами обитал, в том числе и связан был с Романовыми. Но мы не знаем, готовили его к самозванческой авантюре, стопроцентных доказательств у нас нет, что и понятно. Известно и другое после разгрома Романовых Гришка Отрепьев должен был спасаться, и известно, как он спасся, приняв в конце-концов постриг. Так что однозначно, по-честному сказать нельзя. Но в литературе может утверждаться и такое.
С.БУНТМАН: Мы уже познакомились с некоторыми людьми этой эпохи, противниками и союзниками Романовых.
И.АНДРЕЕВ: Не только наметили, но и некоторые имена прозвучали в нашей передаче например, Астраханский епископ Пахомий, противник, между прочим, Федора — отсюда не очень лестное: нравом опальчив. Святое Писание не очень разумеет.. Так что одного мы уже знаем.
С.БУНТМАН: Теперь послушаем о других.
Н.АЛЕКСАНДРОВ: Новая династия выходила на сцену русской истории из Смуты, из борьбы боярских партий, шведско-польского вмешательства, народных волнений и шатаний, но в этом хаосе событий, в этом мире подлогов и ложных притязаний, копий и двойников, когда погибший Царевич Димитрий настойчиво воскресает в образе Лжедмитрия, сами повторения оказываются симптоматичными и избрание на царство, и выборы патриарха, странное двоевластие Филарета и Михаила как будто уже подготавливались историей: избрание патриарха Иова и избрание Бориса Годунова, избрание Василия Шуйского и патриарха Гермогена. Последняя пара особенно показательна: венчавшийся на царство Шуйский был маленький старик лет за 50 с лишком, очень некрасивый, с подслеповатыми глазами, начитанный, очень умный и очень скупой. Любил только тех, кто шептал ему в уши доносы, и сильно верил чародейству. Патриарх Гермоген, бывший митрополит Казанский, был человеком с твердым характером, готовый страдать за свои убеждения: за правду и неприкосновенность вверенного ему дела. Однако с твердостью он соединял жестокость нрава, непривлекательность в обращении, неумеренную строгость. Он охотно слушал наветы, худо отличал истинное от ложного, всему верил. Потому Гермогена удалось поссорить с Шуйским. По жестокости нрава патриарх не скрывал своего неудовольствия, и обращался с царем вовсе не дружественно, хотя, в то же время, готов был всегда защищать Шуйского как венчанного царя.
С.БУНТМАН: Вот еще пара персонажей Шуйский и Гермоген. Кстати говоря, насколько далеко по смерти Лжедмитрия находится Федор Романов от центра политической власти для того, чтобы ему реально выскочить в цари?
И.АНДРЕЕВ: Он уже выскочить не мог, потому что он — Ростовский митрополит. Но он мог выскочить иначе Шуйский, судя по некоторым данным, принимал участие в заговоре против Лжедмитрия первого. Это была кучка заговорщиков, и надо было эту группу поддержать, и, судя по всему, Шуйский обещал поддержку Ростовскому митрополиту. Потому что Игнатий, «патриарх» Лжедмитрия, не устраивал никого. Шуйский и отправил Ростовского митрополита в Углич за телом царевича Димитрия ему надо было похоронить самозванческую идею, и избрал Гермогена. Почему — испугался Шуйский Романовых. Разговоры о Федоре Никитовича и его подрастающем сыне уже были опасны для Шуйского, так что он его тут обошел Гермоген выступил в роли конкурента, и патриаршая митра в первый раз проехала мимо Филарета. Что же касается пары Гермоген-Шуйский, в данной нами характеристике он прозвучал слишком жестко — Гермоген искренне верил, что выстраивает нормальные отношения с государем, какие и должны быть он ему как Святитель, главный попечитель духовный, говорит правду. Когда Филарет стал патриархом, он такую политику избегал. Точнее, ему не нужно этого было делать, потому что у него была и светская и духовная власть.
С.БУНТМАН: Ну что же, минуем Смутное время, и приходим к 1613 и к 1619 годам, к возвращению Филарета и к правлению вместе с сыном, Михаилом Федоровичем. Какова же роль Филарета?
И.АНДРЕЕВ: Начнем с 1613 года. Роль двойственная. На мельницу Михаила Романова льет тот факт, что Филарет оказался в Тушинском лагере, и был захвачен, привезен якобы чуть ли насильно был там. То есть он был «тушинец». И тушинцы, вошедшие в состав Второго ополчения, где были, прежде всего, казацкие отряды, через эту политическую биографию Филарета, могли не опасаться политического преследования это прямой факт. Естественно, они активно поддерживали Михаила Федоровича. Это одна сторона. И, кроме того, Филарет был известен, отсюда и сын известен, все полны к роду Романовых сочувствия: какая страдательная роль у них опала у Годунова, а Годунов плохой государь, — и так далее. То есть страдали они от плохих царей. И очень важная вещь в общественной молве, — даже при Годунове, плохом царе, которого не любят, хоть и боятся — после его смерти приходит действительно замечательный Федор. Страх уходит. Новых не любят — Федор пропадает, сгинул, Шуйского тоже не любят, терпят, по нужде, Романовых -ну, не скажу стопроцентно любят, но ореол вокруг них сочувственный продолжение царского рода, цветущая ветвь, богатая биография Филарета, вроде как страдалец 8 лет плена в католической Польше. Это тоже льет на мельницу Михаила Федоровича. И все на Михаиле сходится, и именно скорее из-за биографии отца это год 1613. Помимо других, конечно, обстоятельств. Теперь год 1619 — странное соправительство, но чрезвычайно важное, может быть недооцененное, потому что оно оказало положительное влияние на выход из Смуты. Смута заканчивается, и власть слаба, государство разрушено и вот это духовное и телесное соединение.
С.БУНТМАН: Удивительная ситуация: у царя есть отец, не царствовавший.
И.АНДРЕЕВ: На тот момент это оказалось зримое, полное проявление знаменитой «Симфонии властей». Даже если мы посмотрим документы о наречении патриарха Филарета и потом, когда патриарх Иерусалимский приехал за кормами и ставил его, подчеркивалась именно эта мысль что будет полное соединение двух властей, которые не будут друг другу противоречить. И, конечно же, Филарет получает еще и титул Великого Государя и роль соправителя. Но здесь важно следующее была ли реальная роль соправителя, и в чем она проявлялась. Трудно сказать, какова роль царя, а какова — соправителя Филарета. Протоколы Думы не ведутся, мы не знаем, каких начинаний он был инициатором, или он только регистрировал предложения. Был ли он способен наметить какие-то внешнеполитические рубежи и провести их в жизнь? Это очень сложно узнать. Мы знаем лишь иностранцев, которые, конечно, будучи резидентами, фиксировали перемены при дворе. Но документация плохо сохранилась, и самое главное, долгое время советские историки не разрабатывали эти материалы по понятным причинам они занимались иными делами. Так был ли Филарет? был, потому что документы, которые поднимают, позволяют это утверждать. Но полное, прямое соправительство нет, нельзя об этом говорить. Ему приходилось устранять различные группировки, бороться с ними, где ему опыт интриги, конечно, помогает. У сына этого нет. Хотя у него, конечно, сильная поддержка. Во внешней политике при дворе существуют две концепции: главный противник поляки, и наоборот, про-польская группировка, считающая, что сейчас не надо ссориться с поляками. Когда Филарет приехал, он чуть не воспользовался благоприятной ситуацией — Польша воюет на два фронта, Турция высказывает желание, чтобы Россия втянулась в войну, и Филарет в 21 году занимается этим, сталкиваясь с упорным сопротивлением части придворных группировок. Но в 22 году проиграл он это дело, не получилось у него. И опять личность в истории: конечно, бороться за Смоленск нужно, это нужно делать, но Филарет ненавидит поляков, слишком много зла, видимо, они ему принесли. И анти-польские настроения Филарета присутствуют все время. Смотрите, что он выкидывает, — правда, это говорит о том, что личность Филарета была, в отличие от сына, с большим дерзновением, с большим пониманием ситуации и самостоятельности, — он при том, что церковная политика направлена на охранение православия, против латинства, Филарет начинает разрабатывать в конце 20- годов, что затем выльется в Смоленскую войну, совершенно потрясающую партию, которая на первый взгляд вызывала недоумение: партия, которую можно было бы назвать так : «Россия принимает участие в 30-летней войне». Каким образом?
С.БУНТМАН: Вот каким образом мы это разберем в следующий раз. Россия принимает участие в 30-летней войне. Потому что здесь мы оказались на стыке, мы начали новое царствование. Царь и его родной отец, и одновременно отец духовный. Сегодня мы говорили о Федоре Никитовиче Романове, о патриархе Филарете, и следующая передача в нашей династической передаче «Не так!» совместно с журналом «Знание-Сила» это «Михаил Романов».