Де Белькур […] за границей русский чувствует себя на воле, а в России же он задумчив, мрачен, боязлив и принижен до подлости пред теми, в ком нуждается. Заметки француза о Москве в 1774 году. Публикация Н.И. Дмитриева//Русский архив. 1875. Кн. 11. С. 280.
Де Белькур Нельзя лучше представить себе Москву как в виде совокупности многих деревень, беспорядочно размещенных и образующих собою огромный лабиринт, в котором чужестранцу нелегко опознаться. Вы видите тут огромные, роскошно изукрашенные палаты; но все строено в самом странном вкусе. И эти палаты окружены дрянными, маленькими домишками, которые я без клеветы могу назвать настоящими балаганами. Кремль,(…)
Де Белькур Нет страны, где бы столько тратилось на образование, как в России. Здесь видишь в высшем сословии чуть не столько же воспитателей, сколько детей, и гувернеры эти получают хорошее жалованье, хотя весьма часто не стоят его. Дворянин, который желает быть светским человеком, должен иметь датскую собаку, скорохода, много прислуги (дурно одетой) и француза-учителя […].(…)
Де Белькур […] как мужчины, так и дамы очень жестоки со своими рабами. Последние, не решаясь мстить силою, нередко прибегают к отраве. Заметки француза о Москве в 1774 году. Публикация Н.И. Дмитриева//Русский архив. 1875. Кн. 11. С. 281.
Де Белькур В то время (конец февраля — начало марта 1774 г.) дух смуты распространился и в Москве. Стали громко говорить в пользу мнимого Петра III. Весь город был в волнении. Во всех съезжих домах постоянно секли, но и это строгое наказание никого не устрашало. Во всех концах города громко кричали: «Да здравствует Петр III(…)
Де Белькур Дамы русские, побывавшие в Париже, по большей части усвоили себе дурной тон наших французов. Модницы привезли его с собою в Россию. Хорошего же тона они не приобрели и весьма далеки от этой цели как в отношении приятности разговора и ума, так и в отношении порядочности в обращении и в туалете. Другие дамы, не(…)