Противостояние новгородцев и монголо-татарского ига

Насонов, Удельная (Ордынская) Русь, Цитаты и извлечения для рефератов

А. Насонов

Русские северо-восточные князья были оставлены в своих отчинах, утверждены в качестве местных правите­лей. Им пришлось поехать в ставку Батыя, где великого князя Ярослава Всеволодовича, а вслед за ним и других князей Ростово-Суздальской земли пожаловали княжениями и отпустили, «рассудив им когождо в свою отчину». На Руси признали, что Русская земля стала землей «Канови и Батыеве» (т.е. землей Батыя и каана, или монгольско­го императора) и что «не подобает» на ней «жити не поклонившеся има».

(…)Внутренняя «охрана» завоеванной провинции явля­лась, надо думать, ближайшей задачей баскачевских отря­дов. Недаром они появились тогда, когда настоятельно требовались средства «охранения». Осторожные и отры­вочные сообщения сводов «Суздальской земли» ничего не говорят о том, как был встречен населением приезд чис­ленников, и только откровенный и пространный рассказ Новгородской летописи заставляет думать, что далеко не везде и на Низу перепись прошла благополучно. Уже одно только известие из Низовской земли о намерениях татар произвело в Новгороде переполох: «Приде весть из Руси зла… смятошася люди черес все лето». Когда в город при­ехали татарские послы, население, на просьбу дать «тамгы и десятины», ответило отказом. Новгородский князь Васи­лий, сын Александра Невского, бывший на стороне насе­ления, «побеже в Пльсков» (т.е. в Псков).

Александру Невскому волей-неволей пришлось вместе с татарами усмирять взбунтовавшихся. Он вывел сына (князя Василия) из Пскова и послал в Суздальскую землю, «а Александра [по-видимому — новгородца] и дружину его казни: овому носа урезаша [т.е. татары], а иному очи выимаша, кто Василия на зло повел»¹. Когда, год спустя, вновь приехали татары, уже в более значительном коли­честве, собираясь произвести исчисление, с ними прибы­ли князья — Александр Невский, Борис и Андрей, посе­тившие предварительно ставку хана. Снова в городе, по рассказу летописца, начался «мятеж велик»; и «чернь» упорно не хотела «дати числа». Опасаясь нападения, тата­ры даже обратились к Александру с просьбой дать им сторожей — «ать не избьють нас»; и великий князь, «по-веле… стеречи их сыну посадничю и всем детям боярьскым по ночем». На другой день, «заутра», новгородцы, наконец, «яшася по число», испуганные, как кажется, уг­розой — «аже не иметеся по число, то уже полкы на Низовьской земли».¹Отрезание частей тела, по-видимому, практиковалось татара­ми в разных случаях. Так, по Джувейни, во время Батыева нашест­вия после взятия одного города монгольские царевичи «отдали при­казание отрезать [убитым] правое ухо. Сосчитано было 270 000 ушей» (цифра, возможно, сильно преувеличена). — Прим. А. Насо­нова.

Монголы и Русь. М. — Л., 1940. С. 10-11, 22.

Миниатюра: Нашествие монголо-татар на Русь